ОСОБЕННОСТИ ДРАМАТУРГИИ М. ГОРЬКОГО
"Егор Булычёв и другие")
русского капитализма. Обладатель множества неизученных психологических черт, противоречащих одна другой, вызывающих ужас и ненависть, страх и отвращение, любование и смех, - кулак-миллионер, созидатель храмов, циник, беспутник, хитрец, умница, выжиматель пота из ближнего и дальнего, ханжа, изобретатель, организатор, ловкач, кутила, меценат, смиренник, хам, блюститель престола, покровитель наук, укрыватель революционеров, постоянный гость "Яра", - ив каких еще видах и званиях не выступает купец, за которым зорко и проницательно следит писатель, поднявшийся из низов, где он мог близко наблюдать этого "властелина российского народонаселения".
Горький завершает своими книгами длинную череду изображений русского купца - от Гоголя, Островского, Достоевского до Чехова, Шмелева - в Булычеве подводит своим наблюдениям, своему пониманию купечества обобщенный итог, создавая тип противоречивый и страстный.
В Булычеве как типе Горький отражает ценнейшие качества русского купца, соединяя их с изображением морального распада, саморазложения. Булычев умен, широк и одновременно - расчетлив, проницателен и остроумно-ироничен. Он темен, вороват в делах, бесстыден в личной жизни, бессовестен в общественной, циничен во всем и повсюду. Он - "великий грешник", в чем безбоязненно и с удовольствием кому попало признается, хорошо зная, что большие деньги и большая власть позволяют грешить как угодно. Одаренность его натуры многогранна, он способен и к отцовской нежности, и к привязанности и любви. Любовь и нежность могли бы его спасти. Как всегда в русских судьбах, спасение должно бы прийти за горами, за долами, где-то там, в сибирской тайге, куда зовет Булычева Глафира, но тут... тут вступает в силу закон трагедии: "они из купечества - их степенство, они из Бугровых, Морозовых, они не вольны спасаться, камень судьбы тянет их на дно истории, окаянная жизнь устроена так, что ее не переделать Булычеву, - один Булычев уйдет, другой придет", поэтому, конечно, лучше остаться, и удивительнее всего то, что Булычев давным-давно сам все это понял.
и пришла за ним смерть.
В самый страшный момент его жизни представляет нам Горький своего Булычева - в момент смерти. Во всем властен купец Булычев - не властен в смерти. "За что? Все умирают? Зачем? Ну, пускай - все! А я - зачем?" Первый раз почувствовал на себе Булычев несправедливость, и она терзает его страшнее болезни, он мечется от самой тяжкой боли, какую знает человек, - от боли несправедливости. Он успевал во всех делах, от денежных до любовных, его и боялись и уважали, он и поозоровать умел и поумствовать - так за что же, за что его, удачливого, совсем не старого, еще любимого, сильного, пригожего, за что его, Егора, постигает несправедливость смерти? Вопит Булычев уже не зверем, а человеком, вопит о бессмыслице смерти. Это тоже из основных тем Горького - тема несправедливости природы по отношению к человеку. Как можно согласиться с такой явной нелепицей устройства жизни, когда человек, потратив десятилетия на развитие ума, таланта, воображения, накопив и впитав в себя познания и опыт поколений, не успев досказать, доделать всего, на что способен, должен покорно протянуть ноги? Нет, покорствовать такой бессмыслице противно человеческому достоинству, человеческой гордости! Правда горьковского образа заключается в том, что это - не сатана, не исчадие ада, а человек. Булычевым порождена не только мерзость, но и чистое чувство - его любовь к дочери, к озорной, в отца, своевольной Шурке. Это его единственная надежда. Но Шурка связывает свои надежды с наступающей революцией. По-детски простодушно и несмышлено она тянется к людям, которые поют "Марсельезу". Она хочет жить, а жить можно, лишь отказавшись от прошлого, от своего дома, от своего отца.
Так надеждою Егора Булычева становится революция. И, однако, революция является в то же время смертью Булычева, "Марсельеза" - похоронным маршем, отпевающим все его бытие. В этой мечте Булычева - обновиться через прикосновение к будущему - Горький символично выразил трагедию всех наших Булычевых.
связью, сделкой с нею. Убедительность показанного Горьким типа вовлекла меня в круг переживаний героя, вызвала сострадание к его участи. Правдивость горьковского купца удивила меня как читателя и зрителя (я видела этот спектакль в театре). Тайна создания писателем столь ощутимых образов стала предметом моих размышлений, внимательного интереса к другим произведениям А. М. Горького. |
