Жизненные подробности в произведениях Чехова и Бунина
«выдумывание жизненных подробностей». Они часто беседовали об этом. В открытии таких ценных для писателя находок Бунин достиг высокого совершенства. Чехов угадал в Бунине большого художника, с редкой памятью и зорким глазом, схватывающего характерные жизненные черточки, умеющего видеть и наблюдать жизнь. Но Антон Павлович подмечал и некоторое щегольство подробностями, то, что изумляет в особенности I! сравнительно ранних рассказах Бунина. «Море пахло арбузом»,- так бы не написал Чехов. И он бы не написал: «Мерин задрал голову и, разбив копытом луну в луже, тронул бодрой иноходью» («Последнее свидание»), или: «Пробежала собака в холодной тени под балконом, хрустя по сожженной морозом и точно солью осыпанной траве» («Суходол»), или: «Кусты шумели остро и сухо, как будто бежали вперед». Много лет спустя, подготовляя к изданию собрание сочинений, Бунин вычеркивал то, что казалось ему щегольством.
Так, он вычеркнул «бертолетовую соль морозного снега» и оставил просто «морозный снег», почти наново переписал «Лирника Родиона», который казался ему написанным слишком выспренне. Бунин учился у Чехова краткости. Он говорил еще, что краткости его научили стихи. В последние годы оп увлекся жанром расска-зов-миниатюр; это не только стихотворения в прозе, такие, как «Часовня», но и острые, полные юмора «Капитал», «До победного конца», «Канун» - так называемые мелочи жизни, очень точно воссоздающие эпоху. Здесь в одной фразе видишь образ человека, в одной фразе передан фон, и на этом фоне возникает наглый, самоуверенный, чванный господин, и таков он накануне революции. Как убедительно и ярко выписан фон в художественной миниатюре «Первый класс» и появление на Этом фоне рабочего, железнодорожного мастера! Этому труднейшему жанру отдавал должное и Чехов, и даже не в пору «Стрекозы» и «Будильника», а когда уже была написана «Скучная история».
его умение видеть недостатки и достоинства людей. Известно, что Чехов, несмотря на свою близость к театру, добрые отношения с актерами, очень резко говорил об их «прожженном самолюбии», об идейной отсталости и с глубоким отвращением относился к штампу, к тому, что называлось традициями, а на самом деле было театральной рутиной, фальшью, искусственностью, а не искусством.
«Все эти вечные свахи в шелковых повойниках лукового цвета и турецких шалях, с подобострастными улыбками и сладким говорком, изгибающиеся перед Тит Титычами, с неизменной гордой истовостью откидывающимися назад и непременно прикладывающими растопыренную левую руку к сердцу. Фамусовы, играющие перстами и выпячивающие, точно сливы, жирные актерские губы; эти Гамлеты в плащах факельщиков, в шляпах с кудрявыми перьями, с раз-кратно-томными подведенными глазами, с чернобархатными ляжками... все это приводило меня просто в содрогание...»
и зло. Так взгляды Бунина на искусство совпадали во многом,, если не во всем, с суждениями Чехова. Антон Павлович чувствовал в нем единомышленника в литературе, его подкупало обаяние таланта в молодом писателе,- об этом он говорил совсем незадолго до смерти Телешову. Антону Павловичу нравились и общительность Бунина и его дар импровизатора, имитатора с артистическими наклонностями.
У Бунина описание грозы в «Жизни Арсеньева»: «... стало быстро и как-то неверно, тревожно темнеть от надвигающихся с востока туч, стало тяжко греметь, сотрясая все небо, и все шире пугать, озарять красными сполохами... Через полчаса наступила кромешная тьма, в которой со всех сторон рвало то горячим, то очень свежим ветром, слепило во все стороны метавшимися по черным полям розовыми и белыми молниями и поминутно оглушало чудовищными раскатами и ударами, с невероятным грохотом и сухим, шипящим треском, разражавшимся над самой нашей головой».
«Страшной мести»). Резче, суше описание грозы у Чехова,-Это как бы офорт, черные и белые тона. У Бунина живопись - чудесная картина, нарисованная масляными красками. Еще убедительнее разница художественных приемов в описаниях заката в тропиках у Чехова в рассказе «Гусев» и у Бунина в рассказе «Сны Чанга».
«... Из-за облаков выходит широкий зеленый луч и протягивается до самой средины неба: немного погодя рядом с этим ложится фиолетовый, рядом с этим золотой, потом розовый... Небо становится нежно-сиреневым. Глядя на это великолепное, очаровательное небо, океан сначала хмурится, но скоро сам приобретает цвета ласковые, радостные, страстные, какие на человеческом языке и назвать трудно» (Чехов, «Гусев»).
А вот как описывает закат Бунин: «... красное, лишенное лучей солнце, которое, коснувшись мутного горизонта, вдруг вытянулось и стало похоже на темно-огненную митру... солнце спешило, спешило,- море точно втягивало его,- и все уменьшалось да уменьшалось, стало длинным раскаленным углем, задрожало и потухло, а как только потухло, сразу пала на весь мир тень какой-то печали...»
Сравнивая эти два описания, мы видим в словесной живописи Чехова пленительную простоту; так завершается грустный рассказ о смерти солдата Гусева, о его похоронах в море. Лирический, прекрасный пейзаж нужен Чехову как противопоставление, как завершение рассказа о печальной судьбе простого человека из народа, о безрадостной, короткой жизни его и смерти.
Бунин поражает нас ослепительными красками, солнце у него «темно-огненная митра», «длинный раскаленный уголь», цвет солнца «винио-красный»; весь пейзаж нарисован декоративно, ослепляюще, и когда он меркнет, возникает какая-то неясная печаль.
людям?
«Митиной любви» автобиографичны, точно так же, как и героев некоторых других рассказов, Но В. Н. Муромцева-Бунина прямо пишет в своей книге, что в рассказе «Митина любовь» «пет ничего из жизни Бунина».
Критики утверждали, что роман «Жизнь Лрсеньева» и «Лика» - произведения автобиографические. Бунин возражал против этого даже в печати. Конечно, его переживания получили отражение в романе, но здесь нет описания его жизпи, и героиня «Лики» - не В. В. Пащенко, «как по внешности, так и по душевным качествам»,- это отчасти видно и о переписке писателя с ней, опубликованной к четвертом томе сочинений Бунина. Вероятнее всего, автору хотелось, чтобы так сложились их отношения в жизни. Но так не было. |
