«Мастер и Маргарита»
«Великий бал у Сатаны»
цепь с подвеской в виде черного пуделя в овальной раме повисла на шее. В сопровождении Коровьева и Бегемота Маргарита шагнула в полную тьму. "- Бал! - пронзительно взвизгнул кот. Бал упал сразу в виде света... звука и запаха". Маргарита, уносимая под руку Коровьевым, пролетала по залам. Играли оркестры, били фонтаны, в бассейнах пенилось шампанское... Наконец они остановились на площадке гигантской лестницы, покрытой ковром. Маргариту установили на место, под правую ногу, согнутую в колене, подложили подушку. Рядом встали Коровьев и Азазелло, у ног поместился Бегемот. "Внизу она видела громаднейшую швейцарскую с... необъятным камином.
". Но вот начали прибывать первые гости. Все они появлялись из пасти камина, кто в виде полуразложившегося праха, кто на виселице, кто в гробу. Хлопнувшись оземь, останки превращались в кавалеров, одетых во фраки, и дам - обнаженных, но в туфельках и с перьями в прическах. Вереница за вереницей поднимались гости по лестнице и почтительно кланялись Маргарите. Мужчины целовали ей руку, женщины - согнутое колено. И каждому Маргарита должна была улыбнуться, подарить приветливый взгляд И сказать два-три любезных слова.
Кого только тут не было! Знаменитые убийцы, отравители, чернокнижники, короли, сводницы, шулера и сыщики, палачи и самоубийцы... Внимание Маргариты привлекла молодая женщина "с какими-то беспокойными и назойливыми глазами". Вездесущий Коровьев поведал, что Фриде, так звали женщину, много лет каждое утро подают платок, которым она когда-то задушила своего новорожденного младенца. Она говорила на суде, "что ей нечем кормить ребенка". - Любите ли вы шампанское? - обратилась к ней Маргарита. - "Я люблю, - моляще говорила женщина, и вдруг механически стала повторять: - Фрида, Фрида!.. Меня зовут Фрида, о королева... " Но Коровьев и Бегемот оттеснили ее, и она пропала в толпе. А гости все шли и шли... "Все их имена спутались в голове, лица слепились в одну громаднейшую лепешку... Ноги Маргариты подгибались, она боялась заплакать", колено "распухло...
". Но вот поток стал редеть и скоро иссяк. Маргарите предстояло еще облететь залы, чтобы почтеннейшие гости не чувствовали себя брошенными. - Последний выход, - прошептал ей Коровьев, - и мы свободны. Они снова оказались в большом зале. "С последним ударом часов молчание упало на толпы гостей. Тогда Маргарита опять увидела Воланда"... Азазелло возник перед ним с блюдом в руках. На блюде покоилась голова Берлиоза. - "Михаил Александрович, - негромко обратился Воланд к голове, и... веки убитого приподнялись... - Все сбылось, не правда ли? Вы всегда были проповедником теории, что по отрезании головы жизнь в человеке прекращается... он уходит в небытие... Впрочем, все теории стоят одна другой. Есть... и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Да сбудется это! У Маргариты закружилась голова... Толпы гостей стали терять свой облик... Колонны распались, угасли огни... и не стало фонтанов". Она стояла перед дверью, из которой "выпадала полоска света. И в эту приоткрытую дверь и вошла Маргарита".
«Извлечение мастера»
"В спальне Воланда все оказалось, как было до бала. Воланд в сорочке сидел на постели". Гелла накрывала на стол. У стола сидели Коровьев, Азазелло и, конечно же, Бегемот. - "Ночь полнолуния - праздничная ночь", - сказал Воланд. - "И я ужинаю в тесной компании приближенных и слуг... Как прошел этот утомительный бал? - Потрясающе! - затрещал Коровьев, - все очарованы, влюблены... сколько такта, сколько... обаяния и шарма! Воланд молча поднял стакан и чокнулся с Маргаритой. Маргарита покорно выпила. Живое тепло потекло по ее животу... вернулись силы" Время летело незаметно. Кот, как всегда, валял дурака и веселил компанию своими проделками. "Свечи оплывали в канделябрах... Судя по всему, подходило к шести утра".
ей не собирался предлагать... - Всего хорошего, мессир, - произнесла она... - Может быть, что-нибудь хотите сказать на прощание, - вдруг... сказал Воланд. - Нет, ничего, мессир, - с гордостью ответила Маргарита, - кроме того, что если я еще нужна вам, то я готова охотно исполнить все, что вам будет угодно... - Мы вас испытывали. Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат, и сами все дадут! Садитесь, гордая женщина!..
"Фрида!" - прокричал ей в уши чей-то молящий голос. - "Меня зовут Фрида!" И Маргарита, спотыкаясь на словах, заговорила: - Так я... могу попросить об одной вещи? - Потребовать... - отвечал Воланд, - потребовать одной вещи! Ах, как ловко и отчетливо Воланд подчеркнул... - "одной вещи"! Маргарита вздохнула... и сказала: - Я хочу, чтобы Фриде перестали подавать тот платок, которым она удушила своего ребенка... - Вы... человек исключительной доброты? Высокоморальный человек?.. - Нет, - с силой ответила Маргарита... - Я имела неосторожность подать ей твердую надежду. Она ждет... она верит... И если останется обманутой... я не буду иметь покоя всю жизнь". - Что ж, - задумчиво сказал Воланд, - это можно понять.
"Я этого делать не буду, а вы сделайте сами... - Фрида! - пронзительно крикнула Маргарита. Женщина с исступленными глазами вбежала в комнату. - Тебя прощают. Не будут больше подавать платок". Фрида упала на колени, но Воланд махнул рукой, и она пропала. "- Благодарю вас, прощайте, - сказала Маргарита и поднялась... - Что вы хотите для себя?" - спросил Воланд. "- Я хочу, чтобы мне сейчас же, сию секунду, вернули моего... мастера, - сказала Маргарита. В комнату ворвался ветер, от подоконника на пол лег зеленоватый платок ночного света, и в нем появился" мастер. "Маргарита... простонала, всплеснула руками и подбежала к нему. Она целовала его... и долго сдерживаемые слезы... бежали ручьями по ее лицу". Но больной отстранил ее от себя. Он опустился на стул и угрюмо уставился в землю. Воланд приказал дать ему вина. После первого стакана "взор больного стал уже не так дик и беспокоен". После второго "его глаза стали живыми и осмысленными". "- Кто вы такой? - спросил его Воланд. - Откуда вы сейчас? - Из дома скорби. Я - душевнобольной, - ответил пришелец... - Вы знаете, с кем вы сейчас говорите?.. - Знаю, - ответил мастер... - Скажите, почему Маргарита вас называет мастером? - Она слишком высокого мнения о... романе, который я написал... Роман о Понтии Пилате.., - Дайте-ка посмотреть, - Воланд протянул руку... - Я сжег его...
". Тотчас же кот подал Воланду рукопись. Тот взглянул на нее "и молча, без улыбки уставился на мастера... - Маргарита... говорите же... чего вам нужно? - Прошу опять вернуть нас в подвал в переулке на Арбате, и чтобы лампа загорелась, и чтобы все стало, как было!.. После некоторого молчания Воланд обратился к мастеру: - Так... В арбатский подвал? А кто же будет писать? А мечтания, вдохновения? - У меня больше нет никаких мечтаний и вдохновения тоже нет, - ответил мастер, - ничто меня... не интересует, кроме нее... меня сломали, мне скучно, и я хочу в подвал. - А ваш роман, а Пилат?
", - улыбаясь, сказал Воланд. - Ну, желаю вам счастья. Маргарита и мастер в сопровождении свиты Воланда вышли во двор, сели в большую черную машину, и огни ее "пропали среди других огней на бессонной и шумной Садовой". Через час "в подвале маленького домика, где было все так же, как... до страшной октябрьской ночи прошлого года, сидела Маргарита... а рядом возвышалась стопка нетронутых тетрадей... В соседней комнате... лежал в глубоком сне мастер. Маргарита открыла тетрадь и прочитала: - "Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город... " |
