Смысловые и ритмические контрасты поэмы Александра Блока «Двенадцать»
Кроме знаков препинания, интонации, с которой мы прочитаем то или иное предложение, большое; значение для правильного осмысления и требуемого восприятия стиха, текста, словосочетания имеют смысловые и ритмические контрасты. Причем и те и другие могут заключать в себе омические контрасты не только украшают произведение замысловатыми, а может, и простыми словосочетаниями, но и создают настроение литературного творения, а также помогают нам узнать замысел автора, подтекст произведения. Смысловые и ритмические контрасты имеют очень большое значение в поэме Блока «Двенадцать». И кроме того, что они определяют состав поэмы, характер той или иной строфы, смысловые и ритмические контрасты раскрывают нам истинное значение той или иной строки. Для того чтобы мои вышеописанные предположения не показались наигранным фарсом или грубой лестью в адрес поэмы Блока «Двенадцать», подкрепляю их фактами, из которых могут следовать простейшие умозаключения, приводящие нас к тому, что было сказано в самом начале моего сочинения.
В поэме Блока 12 глав, каждая из которых по-своему неповторима и имеет свою ритмику, не говоря уже о смысловых контрастах. Самая первая глава написана раешным стилем, что очень напоминает нам театр, где даже проза говорится, как стихотворение. «Черный вечер», «Под снежком - ледок. Скользко, тяжко...» - эти словосочетания сразу заставляют нашу душу съежиться 6т холода и настроиться совсем не на светлое будущее. «Ветер хлесткий! Не отстает и мороз!» Ветер - буря жизни, мороз - лед души. Или, сказать проще, проблемы, беды жестокой жизни не покидают нас. Продажная чистота, нельзя не заметить сатирическое обращение: «Товарищ поп». Кроме того, через пару строф в смысловые контрасты не забудем включить «Ветер веселый. И зол, и рад». Непрекращающееся падение прохожих, может, из-за всемогущего в поэме «Двенадцать» ветра, а может, из-за льда, создает впечатление кукольного театра, где к каждому привязана своя веревочка, и кто-то один небрежно дергает за эти веревочки.
«Черное, черное небо.
Черная злоба, святая злоба.
»
Если постараться осмыслить эти строки, то можно сделать такое умозаключение, что смотреть-то приходится в «черное небо». Итак, первая глава, наполненная немереным количеством смысловых контрастов, написанная раешным стилем, создала у нас подавляющее настроение, а также ассоциации со зловещим кукольным театром. Может, именно это задумал показать нам автор?
Вторая глава написана ямбом - веселой простой стихотворной формой, нам опять же встречается тот же ветер, и заостряет внимание число 12, которое не только является отражением смысла названия поэмы, но и заставляет нас вспомнить, что были еще 12 апостолов, что весьма немаловажно. «Огня, огня, огня». Огонь - уничтожающая сила, это не костер, размораживающий лед души.
«На спину б надо бубновый туз!»
Как известно, туз на одежде заключенных. И в то же время «свобода... без креста...», «холодно, товарищи, холодно» - интерактивный текст к «в ногу, товарищи, в ногу». И опять огни... Такой каламбур «революционный держите шаг!», где не поймешь, какой шаг и как его держать, непременно отнесем к смысловым контрастам. Во второй главе незаметно автор поднимает нам настроение, пусть даже при помощи простой стихотворной формы, в отличие от тяжелого раешного стиля.
Третья глава очень похожа на частушки и песни. «Горе-горькое, сладкое житье!», «мировой пожар в крови». Вот, пожалуй, эти строки непременно относятся к смысловым контрастам. Несмотря на то что читается третья глава весело, как будто частушками поется, нас не покидает чувство неизбежной боли, тяжести, льда, причем Блок опять напоминает нам о всеуничтожающем пожаре, который разгорелся из маленьких огоньков.
«легкие», более веселые. К смысловым контрастам можно отнести:
«Катьку-дуру обнимает, заговаривает...»,
«ах ты, Катя, моя Катя, толстоморденькая...»
И не надо обладать высоким интеллектом, чтобы догадаться, что Катька-то - Русь наша.
Пятая глава представляет собой «жестокий романс», но тут же мы замечаем плясовую: «Эх, эх, попляши!
Больно ножки хороши!»
«Гетры серые носила.
Шоколад Миньон жрала,
»
«Эх, эх, согреши! Будет легче для души!» - как будто призывает нечистая сила, ведь сейчас плохо... Пятая глава, где четверостишия напоминают «жестокий романс», но в то же время к нему приписана плясовая припевка, представляется нам как площадной романс.
Шестая глава основана на звукоподражании, рифмующиеся слова в которой настолько звонкие и разные, что порой, как кинжал, пронизывают сознание. В этой же главе умирает Катька, что является интертекстуальной связью со стихотворением Пушкина «Осень», которое состоит из 12 строф и в шестой знаменитое сравнение осени с умирающей девушкой. Но кроме этого не забудем, что Катька - Россия. Кроме «Трах-тарарах-тах-тах-тах-тах! Вскрутился к небу снежный прах!» к смысловым контрастам в этой главе отнесем повторяющееся (без 8-й главы) «Революционный держите шаг! Неугомонный не дремлет враг!»
употребляемое «Русь» и «без креста».
«Лишь у бедного убийцы
Не видать совсем лица...
Замотал платок на шее
Не оправится никак...»
Из этих строк, которые, безусловно, являются смысловым контрастом, можно сделать вывод, что на душе не легче, когда согрешишь, да и платок на шее - не веревка ли? Далее Петька рассказывает, из-за чего он опечален, и мне кажется, что автор, представив нам это признание в частушечном веселом ритме, просто показал, как обсмеяли его чувства. И Петька спрятал их подальше. А ведь у куклы таких чувств нет...
Восьмая глава также написана частушками. И в самом начале мы наталкиваемся на смысловой контракт.
«Горе-горькое!
Скука скучная,
Смертная!
Уж я семячки
Полущу, полущу...
Уж я ножичком
Полосну, полосну!..»
Блок с помощью частушечного ритма и смыслового контраста создал у нас впечатление, что убить, как семечки полущить, а ведь убить - это большой грех.
Девятая глава написана как «жестокий романс». Кроме того, в ней есть и интертекстуальные связи с произведениями Гете «Фауст» и «Старый пес».
Ритмика марша («Вихри враждебные, взвейтесь над нами...») присутствует в десятой главе:
«Вперед, вперед, вперед,
Рабочий народ!»
Кроме того, здесь же используется смысловой контраст, всюду употребляемая, изъезженная, истертая рифма «кровь - любовь».
Снег воронкой завился.
Снег столбушкой поднялся...
Шаг держи революцьонный!
Близок враг неугомонный
и без того твердые. В то же время автор как бы насмехается над идущими.
И идут без имени святого
Все двенадцать вдаль...
На незримого врага...
Где одна пылит пурга...
Он показывает нам, что врага-то никакого и нет.
И вьюга пылит им в очи
Дни и ночи
Напролет
Двенадцатая, последняя глава написана хореем, и (еще из главы 11) 12 человек сошли с ума.
Вдаль идут державным шагом.
Это ветер с красным флагом
Разыгрался впереди...
Это и есть массовая галлюцинация. Смысловой контраст «... вдаль идут державным шагом» является интертекстуально связанным с произведением Пушкина «Бесы». Исходя из этого, можно сказать, что бесы идут за Россией, и Христос возглавляет «... в белом венчике из роз» (атрибут Диониса) это шествие, похожее на праздник Диониса, где непременно появляется кровь, а там, где кровь, там и смерть.
«Двенадцать», кроме того, что придают свой характер каждой строфе, каждой главе произведения, еще и являясь неотъемлемой частью поэмы, помогают понять нам смысл произведения. |
