«Двенадцать» и статьи «Интеллигенция и Революция»)
«Двенадцать», которую поэт считал лучшим из всего им написанного, и статья «Интеллигенция и. Революция», создававшиеся одновременно - в январе 1918 г. В «Двенадцати» Блок приветствовал крушение старого мира и торжество новой революционной стихии:
Стоит за Нйм,поджавши хвост.
Поэт не идеализирует двенадцати красногвардейцев - апостолов новой веры, которые напоминают настоящих уголовников: «... На спину б надо бубновый туз!» В то же время, он не отрицает возможное положительное значение начавшегося революционного переворота, который должен распространиться на весь мир:
Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем,
Красногвардейцы обещают «пальнуть пулей» в «святую Русь», провозглашают свободу «без креста», угрожают;
Уж я ножичком
Полосну. прлосну!
«Скучно!» И внезапно при этом: «Упокой, Господи, душу рабы твоей...» И вдруг оказывается, что они требуют от Бога благословение на свое кровавое дело. Богоборцы в действительности, по Блоку, творят Божью волю, приносят очистительную жертву, в виде старого мира, жертву, необходимую для рождения мира нового. И поэт в финале поэмы! заставляет самого Иисуса Христа возглавить грозное шествие двенадцати.
«Интеллигенция и Революция» помогает нам понять позицию Блока. Здесь автор «Двенадцати» утверждает: «Размах русской революции, желающей охватить весь мир (меньшего истинная революция желать не может, исполнится это желание или нет - гадать не нам) таков: она лелеет надежду поднять мировой циклон, который донесет в заметенные снегом страны - теплый ветер и нежный запах апельсиновых рощ; увлажнит спаленные солнцем степи юга - прохладным северным дождем.
«Мир и братство народов» - вот знак, под которым проходит русская революция. Вот о чем ревет ее поток. Вот музыка, которую имеющий уши должен слышать».
Блок думал, что музыку революции услышал верно. Он призывал современников: «Всем телом, всем сердцем, всем сознанием - слушайте Революцию». Однако Блок был честным художником, и под конец жизни, через три с небольшим года, начал понимать, что «нежного запаха апельсиновых рощ» революция никому не принесла и вряд ли принесет. Зато принесла не только кровь и жестокости, но громадный рост уровня несвободы - не только политической, но и творческой. Именно творческая свобода была особенно важна для Блока, и ее отсутствие он переживал тяжелее всего. Не случайно в одном из своих последних стихотворений «Пушкинскому Дому» поэт просил поддержки у великого предшественника:
Пушкин! Тайную свободу
Дай нам руку в непогоду.
«О назначении поэта», тоже посвященной Пушкину в связи с годовщиной его смерти, Блок писал фактически уже не о пушкинской, а о своей собственной судьбе: «Покой и воля. Они необходимы поэту для освобождения гармонии. Но покой и волю тоже отнимают. Не внешний покой, а творческий. Не ребяческую волю, не свободу либеральничать, а творческую волю - тайную свободу. И поэт умирает, потому что дышать ему уже нечем; жизнь потеряла смысл». Революция, которую Блок приветствовал в «Двенадцати», «Скифах» и во многих своих статьях, которой искренне пытался служить (но не прислуживаться), в конце концов лишила его воздуха - творческой свободы и, быть может, ускорила его смерть. |
