«Кому на Руси жить хорошо»
Картины страшного обнищания крестьян, почувствовавших всю призрачность долгожданного «освобождения». Тоном сочувствия бедственному положению крестьян поп рисует такую безотрадную картину:
А в них крестьяне хворые
Да женщины печальницы,
И труженицы вечные.
Господь прибавь им сил!
С таких трудов копейками
Живиться тяжело!
Случается, к недужному
Страшна семья крестьянская
Напутствуешь усопшего
По мере сил стараешься
Дух бодр! А тут к тебе
Старуха, мать покойника.
Мозолистой рукой.
Душа переворотится.
Но все же, после этой сочувственной по отношению к крестьянам речи, поп заявляет как бы в свое оправдание:
Не брать - так нечем жить...
во-вторых, об ужасном обнищании крестьян в пореформенные годы, в-третьих - заставил самого попа признать, что сельское духовенство, живя за счет горьких крестьянских пятаков, является эксплуататорской социальной категорией.
Некрасов подчеркивает всем подтекстом главы, что как ни скрывает поп свое существо под маской доброжелательности и сочувствия, но он уже по профессиональному своему положению принадлежит к категории эксплуататоров. Этим определяется презрительное отношение крестьянства к духовенству, на которое жалуется поп.
Но, невзирая на цензурные ограничения, Некрасов все же иносказательно сумел выразить отношение народа и свое собственное к духовенству. Не только в главе «Поп», но и в других главах поэмы («Счастливые», «Демушка», «Странники и богомольцы», «Пир на весь мир») появляются эти служители церкви и самодержавного государства. В главе «Счастливые» Некрасов сатирически изображает «тощого», как спичка, уволенного дьячка, проповедывающего преимущества царства небесного. В подчеркнуто комическом тоне передан диалог пьянчужек-попа и дьячка:
Да рявкнет наш! Здорово ли
Так стекла затрещат,
А тот ему оттуда-то:
«Здорово, наш соловушка!
» - «Иду!»
«Иду» - что эхо в воздухе
Час целый откликается -
Такие жеребцы!
В главе «Демушка» перед нами опять поп-пьяница, откровенно признающийся странникам в своем пристрастии к вину:
«Что просите?
Без прутика, без кнутика
Все ходим, люди грешные,
»
«святого старца» в главе «Странники и богомольцы»: под предлогом обучения «божественному чтению» он развращает сельских девушек.
Некоторая натуралистичность повествования объясняется здесь стремлением поэта снять маску «святости» с сластолюбца-попа.
Критическая тенденция Некрасова в изображении духовенства разных рангов выражена в поэме последовательно и определенно. Исключение поэт делает лишь для бедного дьячка из Вахлачины Трифона, вырастившего таких достойных сыновей, как Гриша и Савушка, а также для старушек и старцев богомольных. Они обычно выступают в роли заступников крестьянских, нередко таких же бедных и несчастных, как и крестьяне. Таков живущий «по-божески» старец-аскет с двухпудовыми веригами Фомушка. Это он рассказывает крестьянам историю старообрядца Кропильникова, «вся жизнь которого то воля, то острог». Такова Ефросиньюшка, которая во время эпидемии ухаживает за больными, за что крестьяне едва не молятся на нее. В уста этих странников поэт часто вкладывает легенды, притчи, сказания, имеющие явно революционный смысл. |
