«Двадцать первое. Ночь. Понедельник»
Передо мной на столе лежит книга Анны Андреевны Ахматовой «Белая стая». Наугад открываю ее. Читаю: «Двадцать первое. Ночь. Понедельник». Коротко и четко, поэтому необычно. Дочитываю до конца, понимаю, что это стихотворение о любви. Но как-то оно не похоже на другие произведения поэтессы, в которых переплетаются радость и трагедия, бури и пустыни любви. А здесь:
Что бывает любовь на земле.
В чем дело? Почему такая резкая перемена? Я думаю, ответить на эти вопросы поможет история создания произведения. Стихотворение написано в тысяча девятьсот семнадцатом году, в один из самых тяжелых периодов в жизни страны и каждого человека в отдельности. Неопределенность была не только в экономике, политике, но и в душах. Поэтому основное поэтическое ощущение А. А. Ахматовой тех лет - ощущение надвигающейся катастрофы, как бы «конца мира». Оно становится, пожалуй, главным и даже определяющим в лирике данного периода. Добавлю к этому еще поиски нового смысла жизни, и сразу все становится ясным. Читая стихотворение «Двадцать первое. Ночь. Понедельник» нельзя не почувствовать, что мотив неустойчивости слишком неукоснительно и резко проходит через него и что, следовательно, неустойчива сама жизнь, окружающая человека.
Данное стихотворение невелико по объему, всего двенадцать строк. Но в нем вся жизнь, полная горя и страданий, приведших к отрицанию любви. Здесь (впрочем, как и во многих ее стихах) мы видим лишь окончание драмы. На мой взгляд, данное произведение является отражением реальной жизненной истории, которая была трагичной. Ведь, в конечном счете, лирика - это прежде всего биография.
Композиция стихотворения несколько необычна, служит для раскрытия основной мысли, идеи. Первые восемь строк - отрицание любви, и вдруг в конце - противоречие, как будто снята маска:
Лирическая героиня А. А. Ахматовой через отрицание любви предстает именно такой, как многие, которые
Ждут свиданий, боятся разлуки
И любовные песни поют.
Важное значение в этом стихотворении для создания картины имеет синтаксис. Вначале назывные предложения, как наброски к большому полотну:
Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Почти конкретное время, почти конкретное место. Сухо и сдержанно. Затем калейдоскоп, созданный однородными сказуемыми («ждут», «боятся», «поют»), раскрывает сложность чувства: от отрицания к утверждению. Тональность тоже меняется.
«... почиет на них тишина...»), антитеза («Ждут свиданий, боятся разлуки...»), разностилевая лексика («бездельник», «почиет») лишь дорисовывают картину, набросанную вначале.
«Двадцать первое. Ночь. Понедельник» похоже на беглую запись в дневнике или даже на часть странички из него, не имеющей ни начала, ни конца. Наверное, А. А. Ахматова пыталась таким образом дать читателю возможность самому додумать то, что происходило с героиней. И, может быть, взгляд на чужую трагедию поможет многим избежать своей. |
