Наиболее разносторонне раскрыт характер городничего. Здесь проявилось подлинное реалистическое мастерство Гоголя, способность показать общественного человека, «созданного» существующими обстоятельствами. В отличие от героев комедии классицизма городничий - не злодей по натуре. По словам Гоголя, он «более всего озабочен тем, чтобы не пропускать того, что плывет в руки». И хотя «злобного желания притеснять в нем нет», «из-за этой заботы он стал притеснителем, не чувствуя сам, что он притеснитель». Ему вверен город, и он распоряжается в нем полновластно, сделавшись главой целой корпорации мошенников. Он считает взяточничество вполне естественным явлением, почти что узаконенным, определяемым только чином и общественным положением взяточника. «Смотри! Не по чину берешь!»- говорит он квартальному.
«начала строиться, но сгорела». «Очень неглупый по-своему человек», он предстает чрезвычайно опытным и хитрым мошенником. Поэтому в ожидании ревизора он вначале держится достаточно бодро, надеясь обмануть и его. Панический страх охватывает городничего лишь при вести, что ревизор инкогнито живет в городе две недели. Гоголь достигает замечательного комического эффекта, показывая поспешные старания «отца города» кое-как прикрыть «дыры и прорехи». Созданная Гоголем ситуация страха великолепно раскрывает незаурядные «дипломатические способности» городничего: угодничая перед мнимой «государственной особой», он ловко «ввертывает» Хлестакову вместо двухсот рублей четыреста, а затем подпаивает его за завтраком с целью выведать об его истинном положении и полномочиях.
письмо Хлестакова к Тряпичкину и городничий в присутствии многочисленных гостей узнает, что был обманут. Охватившее его исступление придает его положению в конце комедии некие трагические черты, которые, однако, отнюдь не возвышают его образа. Его злоба переходит на «бумагомарак», «щелкоперов», которые могут «вставить» его в комедию на посмешище всему свету. Это типичная ярость реакционера, боящегося и ненавидящего прогрессивную мысль, «либералов проклятых». При всем этом в сознании городничего собственный позор связывается с позором всего русского общественного порядка, и знаменитая фраза, обращенная не только к другим персонажам, но и к зрительному залу: «Чему смеетесь? - Над собой смеетесь!.. Эх, вы...» - великолепно раскрывает адресата гоголевских обличений. |
