Замысел «Руслана и Людмилы»
«Руслана и Людмилы» обоснованно принято связывать с литературной программой «арзамасских литераторов», выдвинувших в 1810-е гг. идею создания национальной лироэпической поэмы, что, и отразилось в планах «Владимира» Жуковского и «Русалки» Батюшкова. « Известно, что Пушкин встречался с Жуковским в Петербурге на рождественских каникулах (1817) и, может быть, именно тогда маститый литератор подарил «ученику» свой замысел, к которому уже остыл, - по крайней мере в предисловии ко второму изданию «Руслана и Людмилы» (1828) сообщалось: «Он начал свою поэму, будучи еще воспитанником Царскосельского лицея...» П. И. Бартенев сохранил предание, что юный поэт писал стихи поэмы на стенах комнаты, куда был посажен в наказание.
Очевидно, именно о «Руслане и Людмиле» упоминает поэт в послании к А. И. Тургеневу (8 ноября 1817 г.) : О продолжении работы Пушкина над поэмой в 1818 г. мы располагаем лишь свидетельствами современников. 9 мая 1818 г. Батюшков пишет Вяземскому: «Забыл о Пушкине молодом: он пишет прелестную поэму и зреет»; 14 июля 1818 г. Кюхельбекер восклицает, обращаясь к Пушкину:
Тебя, мой пламенный,
чувствительный певец
Тебя, на чьем челе предвижу я венец
Арьоста и Парни, Петрарки и Бояна.
В конце 1818 г. А. И. Тургенев сообщал Вяземскому: «Пушкин уже на четвертой песне своей поэмы, которая будет иметь всего шесть»
Таким образом, в конце 1818 г. поэма в составе первоначальных четырех глав (ср. свидетельства А. И. Тургенева от 3 и 18 декабря) была доведена лишь до пребывания Людмилы в замке Черномора - описание поля брани и битвы Руслана с Головой (вторая часть «Песни III») появилось уже после выработки нового плана.
II. Встреча Руслана с Финном (глава эта была несколько доработана в начале 1819 г. );
III. Встреча Фарлафа с Наиной; битва Рогдая с Русланом (сюда был несколько позже добавлен эпизод столкновения Рогдая с Фарлафом: возможно, для этой главы в 1819 г. предназначался и эпизод в замке двенадцати дев);
убит, Фарлаф, уповая на Наину, отправляется восвояси, Ратмир забывается в замке дев). Далее Пушкин попытался форсировать развитие событий (преодолевая описательность, возобладавшую в повествовании): Руслан, уже обретший невесту, погибает. По-видимому, предыдущие события предполагалось раскрыть позже в ретроспективном рассказе.
Поэма начата в 1817 г., в то время, когда Пушкин преодолевает захлестнувшие было его элегические настроения. Получившие отражение в «бакунинском цикле». Выше уже отмечалось, что в качестве своеобразной реакции на меланхолические (и отчасти мелодраматические) мотивы в пушкинской лирике начинает формироваться иной лирический цикл («Послания к Лиде»), в котором торжествует гедонизм, противопоставленный всему мечтательному, всему потустороннему. Реалистическая тенденция развития творчества Пушкина не может вызывать сомнений. В «Руслане и Людмиле», поэме-сказке, рисуется мир по всех отношениях гармонический. Хотя сюжет поэмы и основан на соперничестве четырех героев, хотя в конце концов торжествует главный из них. Каждый из остальных тоже по-своему утешен; нашел свое идиллическое счастье мечтатель Ратмир, прощен ничтожный Фарлаф и даже гибель жестокого Рогдая смягчена сказочным мотивом:
Тех вод русалка молодая
На хладны перси прияла
И, жадно витязя лобзая,
На дно со смехом увлекла
Дела давно минувших дней,
Преданья старины глубокой
В южных поэмах Пушкина луна также будет всходить перед тем, как начаться решительным событиям, Пушкин всякий раз описание ночи приобретет местные, национальные черты: в «Кавказском пленнике» луна осветит» «белые хижины аула», в «Бахчисарайском фонтане» - «тихую лавров сень», в «Цыганах» - «тихий табор» (а впоследствии в «Полтаве» - «сребристых тополей листы»). Действие этих поэм в своих кульминационных моментах будет происходить именно ночью. Несомненно, что это примета романтического стиля, отражающая внимание писателя-романтика к исключительному, необычному (ночь - союзница преступлений и любви, мрачных дум и откровений и пр.).
Но замечательно, что последний эпизод пушкинских поэм будет протекать, как правило, на фоне разгорающегося дня. Причем уже в первой поэме Пушкин нашел характерный тон заключительного утреннего пейзажа: «Сомнительный рождался день. На отуманенном востоке». Будущее предстояло в противоборстве надежд и сомнений... Впоследствии каждая поэма Пушкина будет соотноситься с «преданьями старины глубокой». Ср. в «Кавказском пленнике»: «И возвестят о вашей казни Преданья темные молвы...»; в «Бахчисарайском фонтане»: «Младые девы в той стране Преданье старины узнали»; в «Цыганах»: «Меж нами есть одно преданье...»: в «Полтаве»: «Но дочь-преступница. . . преданья Об ней молчат. . .». Наконец, в каждой из романтических пушкинских поэм в качестве своеобразной лирической доминанты прозвучит «национальная песня», ритмически акцентированная на фоне всего произведения.
Но все эти элементы, намеченные уже в «Руслане и Людмиле», обнаруживают свою пушкинскую характерность только в его южных поэмах; в самой же ранней поэме кажутся найденными вполне «случайно»: так. «песнь девы» еще никакой народно-поэтической окраски пока неимеет; почкой романтический пейзаж соседствует с фантастическим (сад Черномора), идиллическим (хижина Ратмира). Романтическим (замок двенадцати дев), народно-сказочным («чудная долина» с ключами живой и мертвой воды) и прочими пейзажами. С другой стороны, уже в «Руслане и Людмиле» мы находим предвестие и поздних реалистических пушкинских таких как «Полтава» (описание боя). «Домик в Коломне» и «Анджело» (шутливо-ироническая интонация, пронизывающая все повествование), «Медный всадник» (описание смятения городских жителя). |
