Стихотворение А. С. Пушкина «Погасло дневное светило…» (восприятие, истолкование, оценка)
Стихотворение А. С. Пушкина «Погасло дневное светило...», написанное в августе 1820 года во время морского плавания с Раевскими, принято считать первой романтической элегией поэта.
Автор включил ее в сборник «Стихотворений» 1826 года с пометой в оглавлении «Подражание Байрону». У Пушкина и Байрона было и некоторое сходство биографий, и похожее направление поэтической мысли. Жили они в одно и то же мятежное время, оба очень любили свободу.
Стихотворение А. С. Пушкина связано также с поздними элегиями Батюшкова: переосмысление центральных мотивов, использование подобных поэтических формул, элементов языка. Диалог с Батюшковым открывается и завершается рефреном - звучащие строки, определяющие музыкальный тон стихотворения:
На море синее вечерний пал туман.
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся надо мной, угрюмый океан.
В центре биографического мифа, созданного Пушкиным о себе, оказывается образ поэта, пишущего ночью на корабле, вдали от родины, прекрасные стихи, начинающие в его творчестве новую страницу. Согласно слухам, в похожих обстоятельствах была сочинена элегия Батюшкова «Тень друга». Пушкин, видимо, хотел, чтобы его стихотворение и в этом отношении соотносилось с поэзией предшественника. На рубеже 1810 - 1820-х годов использование чьих-либо достижений считалось одним из условий настоящего поэтического творчества.
Подзаголовок же элегии был вызван запросами читателей и литературной моды, так как к концу 1820 года Байрон стал кумиром русской поэтической аудитории.
«Петербург душен для поэта. Я жажду краев чужих; авось полуденный воздух оживит мою душу»:
Я вижу берег отдаленный,
Воспоминаньем упоенный...
Мотив добровольного бегства является здесь основным:
Искатель новых впечатлений,
Я вас бежал, отечески края;
Минутной младости минутные друзья.
Впервые в связи с этим в поэзии Пушкина намечаются черты психологического склада.
«Погасло дневное светило» как признание автора. Эпитет «туманной» (родины) ассоциировался у них, конечно же, с туманами северной столицы:
Лети, корабль, неси меня к пределам дальным
По грозной прихоти обманчивых морей,
Но только не к брегам печальным
Здесь «пламенем страстей впервые чувства загорались», «рано в бурях отцвела... потерянная младость». Душевному состоянию поэта соответствовал ропот морской стихии.
«легкокрылая... изменила радость».
Поэт попытался соединить в своем стихотворении тему безнадежности (батюшковский мотив) и тему надежды. В результате текст элегии Пушкина оказался внутренне противоречивым, но не пессимистичным. | 
