«Чевенгура»
«страну Утопию» Платонова начинается - полнее по законам социальной фантастики - с серии весьма сложных вычислений, с цепочки рассуждений писателя о человеке - пришельце из доисторических времен, о поисках им смысла жизни.[5] Удивительно, неповторимо все это «сокровенное пространство», как бы сочетающее в себе и 1921 год, время Кронштадского мятежа и восстания эсера Антонова на Тамбовшине, и одновременно 1929 год, крутой натиск сплошной коллективизации. Вся первая часть романа «Происхождение мастера» самая мифологическая, это повествование о таком пришельце - мастере, полукрестьянине, без семьи, без рода.
«Чевенгур» - Захар Павлович, чудак, бобыль, живущий в землянке, любопытен мастеру своей нежностью к природе. «У бобыля только переводилось удивление с одной вещи на другую, но в сознание не превращалось». Этот пришлец, Захар Павлович, остается в своем условном - судя по избам, по пашням, мужицким семьям - полудеревенском мире. Но чистой деревней это пространство также не назовешь: это царство чудаков, юродивых, бессмыслицы, сиротства. Бобыль - это наивность природного человека. Он умер, безмолвный, не разгадавший ни единой тайны, «ни в чем не повредив природы». Другой чудак, почти призрак, явившийся ниоткуда, - это рыбак с озера Мутево, который захотел разгадать тайну смерти, «встретиться с ней». Он утопил себя в порыве фантастического любопытства. Этот рыбак был отцом главного героя романа Саши Дванова, своего рода Гамлета, одержимого сомнениями. Захар Павлович сделает его своим приемным сыном. Во второй части, которую можно назвать «Путешествие с открытым сердцем», изображены странствия Саши Дванова и Степана Копенкана в 1919- 1921 гг. среди всякого рода «микрокоммун». В третьей части все герои (Копенкин, Пашинцев, Чепурный, Гопнер, Сербинов) собраны в чевенгурском «коммунизме» и гибнут в бою за него с неведомо откуда взявшимися казаками, «кадетами на лошадях».
«Пролетарская сила», и ее же Гамлет, Саша Дванов, непрерывно едут в степном пространстве, где «незасеянное поле», народное правдоискательство, уже гонит в рост различнейшие всходы... Герои Платонова всегда в известном смысле «путешественники без багажа» - без узких черт сословия, без родословной. Единственный вид истории способен был интересовать писателя до конца дней - это история самых глубоких психологических состояний, смена одних состояний другими, переход опыта одного человека другому. В трудовых низах хранились для Платонова, часто в низвергнутом, искаженном виде, зародыши и ростки новых человеческих душ, начала красоты и добра, солидарности и сострадания.
«восстановлении погибшего человека» (Ф. М. Достоевский), провозвестник идей этической равноценности всех людей. Герои «Чевенгура» - странные, нелепые, часто ужасающие искренностью совей жестокости и привязанности к миражным целям - обозначили своей судьбой- предостережением ту опасную пропасть, которая нередко определяет (и отдаляет) человечество от обетованной земли. |
