«Доктор Живаго», который расценивался его автором почти как итоговый, начинался за долго до того, как он обрёл свою романную форму. Форму опережали идеи. Кончилась война и появились новые надежды. Пастернаку захотелось сделать что - то большое, значительное - тогда и возникла мысль о романе. Он начал его очерк о старом поместье. Там явно представилась большая усадьба, которую разные поколения перепланировали по своим вкусам, а земля хранит еле видимые следы цветников, дорожек. «Доктор Живаго» вовсе не роман, а род автобиографии самого Пастернака - автобиографии, в которой удивительным образом нет внешних фактов, совпадающих с реальной жизнью автора. И тем не менее Пастернак как бы пишет за другого о самом себе. Это духовная автобиография Пастернака, сбивающая неопытного читателя с толку своим тяготением к лирической поэзии. Главный герой - Юрий Живаго врач, мыслящий, с поисками, творчеством, умирает в 1929 году. После него остаются записки и среди других бумаг, написанные в молодые годы, отдельные стихи..., которые во всей совокупности составляют последнюю, заключительную главу романа.
Прощай, рамах крыла расправленный,
Полёта вольное упорство,
И творчество, и чудотворство.
«Август», написанное Пастернаком в 1953 году и вошедшее в текст «Доктора Живаго». Строки - прощание с романом, работа над которым завершена. Она продолжалась долго, семь лет. В действительности «Доктор Живаго» - выдающееся произведение, ни «правое», ни «левое», а просто роман из революционной эпохи, написанный поэтом - прямодушным, чистым и правдивым, полным христианского гуманизма, с возвышенным представлением о человеке - не таким лубочным, конечно, как у Горького: «Человек - это звучит гордо.» - безвкусицы в Пастернаке нет, как нет позы и дешёвой ходульности. Роман, очень верно изображающий эпоху революции, но не пропагандный. И никогда настоящее искусство не было пропагандной листовкой.
«У него смуглое, печальное, выразительное, очень породистое лицо, знакомое теперь по многим фотографиям и по рисункам его отца, говорил он медленно, не громким тенором, с постоянным - не то гуденьем, не то вибрированьем, которое люди при встрече с ним отмечали: каждый гласный тянулся, как в грустной лирической арии из опер Чайковского, но с большей напряжённостью и сосредоточенной силой. (Исайя Берлин.) «Пастернак был общительным человеком. Он с каждым был как у себя дома. В этом - его обаяние, его непосредственность, совершенно детская...» (Анастасия Цветаева.) «Пастернак любил всё русское и готов был простить своей родине все её недостатки - всё, за исключением варварского сталинского режима...» (Исайя Берлин.)
Метафора в его стихах поэтически непредсказуема, ибо не связана традиционностью и представлениями о «поэтичности» тех или иных понятий, тем и эмоций. Она как бы отделяется, создаёт свой мир, летит в свободном полёте. В его поэзии играют молнии, - молнии неожиданные, озаряющие, но и нестрашные, ибо они именно «играют» и дразнят воображение. Метафора и то, к чему обращена метафора, в его поэзии меняются местами. Для Б. Л. Пастернака искусство реальнее самого бытия, а бытие само реально, поскольку оно вторгается в искусство. Вот почему поэзия Пастернака как бы освобождена от уз материальной личности самого поэта, не от быта, но от фактов его биографии, о которых он не заботится, как не заботиться и создании своего «образа поэта».
«Быть знаменитым некрасиво». Это означало, что поэзия, творчество поэта были у него отделены от поэта - человека. Известными и «знаменитыми» должны быть только стихи. Так же точно и рукописи стихов отделены от самих стихов. Над рукописями не надо трястись, хранить их. Пастернак существует в поэзии, и только в поэзии :в поэзии стихотворной или в поэзии прозаической. Если сравнивать поэта и поэзию с метафорой, с её двумя членами - употребляемым и самим уподоблением, то поэзия Пастернака - это второй член метафоры: тот второй мир, который снова и снова возвращает его к настоящей действительности, по-новому понятой и возросшей для него в своём значении. Борис Леонидович Пастернак, «талант исключительного своеобразия», как сказал о нём М. Горький, внёс незаменимый вклад в русскую поэзию советской эпохи и мировую поэзию ХХ века.
репутацию в поэзии -32- последующих десятилетий. Однако эти две стороны - мастерство и тональность, поэтики и пафос - далеко не всеми и не всегда воспринимались в единстве. Для многих современников они располагались, вступали в противоречие, да и внутри каждой из них виделся свой запутанный узел.
«непонятность» его стихов: форма их многим, в частности Горькому, казалась не в меру субъективной, самодовлеющей, в ущерб содержанию или в отрыв от него. Поэзия Пастернака долгое время была предметом споров и разноречивых, зачастую резко осудительных оценок. Облик Пастернака предстаёт в своей внутренней органической целостности. Но и сегодня Пастернак не разгадан до конца. Поэзия Пастернака утверждает жизнь, как высшую духовную ценность.
Марина Цветаева в статье «Световой ливень» подводит итог своим размышлениям о пафосе Пастернака: «И никто не захочет стреляться, и никто не захочет расстреливать...» В наше время, когда так обострилось чувство единой судьбы человечества, поэзия Пастернака особенно и по-новому раскрывает свой действенный смысл. Пастернак - явление чрезвычайное. Попытки обузить и обкорнать его несут лишь потерю для нашей культуры. Превратить его в эталон, в пример для подражания нет нужды: Пастернак неповторим. Настала пора для углубленного постижения этой замечательной поэзии. |
