"Бородино" и "Родина"
«Слуга царю, отец солдатам...»), но это почетное место дворянства раньше было обусловлено его личными достоинствами («Полковник наш рожден был хватом..»), а вовсе не богатством и знатностью, не внешними по отношению к личности причинами, а внутренним содержанием самой личности, ее исконно природными свойствами. Именно это определило единство духа всего русского народа в Бородинской битве, поскольку природные, личные достоинства выступили независимо от всяких других отношений, от каких бы то ни было корыстных соображений о личной выгоде. Вот почему каждый человек, командир или солдат, внутренне целен в своей природной, естественной сущности, как и подобает на его месте, добытом исключительно личной энергией, волей, умом, способностью. Полковник «рожден был хватом», а не добился полковничьего звания интриг, лести, клеветы, коварства. Именно поэтому между солдатами и полковником существует единство. Она проистекает из общих основ природной цельности, где каждый занимает место, соответствующее его изначальным духовным и физическим возможностям.
В этом смысле природные свойства, столь ярко обнаженные в Бородинской битве, противостоят «нынешнему племени», где, по мысли Лермонтова, торжествуют на личные достоинства человека, а корыстные мотивы, где действуют непонятные для человека, чуждые его собственной природе, иррациональные отношения, извращающие души людей. Вместо богатырей духа, которые жизнь свою приносят на алтарь отечества, теперь предстают некие обессиленные люди, не способные к испытаниям личной воли, личной энергии, природных свойств. Нет сомнения, что взгляд, принятый теперь Лермонтовым и заключающийся, в отличие от его ранних произведений, в том, что зло заключено не в природе человека («Лишь в человеке встретиться могло Священное с порочным...»)
«Бородине» предстал цельный человек в полноте национальных черт, воплотивший сущность национального характера. Не случайно здесь употреблено традиционно русское, солдатское слово «богатыри», идущее еще от гуноровских времен («чудо-богатыри»). Автор не знает (ого эпического состояния слитности каждого друг с другим, с жизнью всех, когда даже сама смерть - отрешение от своей личности («И умереть мы обещали...») -воспринимается как счастье. Эпическое состояние принадлежит прошлому, а все стихотворение превращено в элегию о невозвратно ушедшей героической эпохе. Элегический лиризм, проникнутый горьким сожалением о недостижимости эпического состояния, порождающего героику личности, обрамляет суровую эпическую картину.
«Бородина» идет прямая линия к «Родине», где лирическое переживание обусловлено объективным миром и прямо связано с народным сознанием. В этом стихотворении позиции славянофилов и Лермонтова уже решительно разошлись. Теперь именно с народной жизнью: поэт связывает обновление России. В этом проявилась отчетливая логика лермонтовского идейно-художественного развития.
непосредственно следуют после стихов о конфликте чувства с рассудком. Значит, доводы рассудка касались и этих сторон. Неверно было бы думать, что строки о славе, покое и темной старине обращены к ревнителям официальной идеологии и в этом смысле полемичны. Современники справедливо видели в них выражение своих чувств и переживаний. Россия после наполеоновского нашествия покрыла себя неувядаемой славой и обрела покой. Белинский всегда с сочувствием цитировал лермонтовскую строку о покое: «... увенчанная славою Россия начала отдыхать от своих побед и торжеств и процветать миром в «гордом и полном доверия покое...» Слово «покой» не имеет в «Родине» значения «бездействие» или «сои», подобно употреблению этого слова в «Споре» («Все, что здесь подвластно оку, Спит, покой ценя»)
«Бородине» эпическая героика возникает как естественно проявление природных, незамутненных цивилизацией чувств и способностей простого человека, солдата. В «Родине» столь же естественная, органическая любовь («За что, не знаю сам») направлена на тот же природный мир, Исполненный чистоты и непосредственности, внутренней цельности, далекий от цивилизации и близкий к простой, органической и патриархальной жизни.
«Родина» не раз сравнивали с «Россией» Хомякова. Чаще всего обращали внимание на расхождение между конечными выводами Лермонтова и Хомякова, а содержание «Критической части» признавали совпадающим. Однако совсем так. Хомяков пишет:
«Гордись! - тебе льстецы сказали,
Земля с увенчанным челом,
Земля несокрушимой стали,
Пределов нет твоим владеньям,
Внимает гордым повеленьям
Красны степей твоих уборы,
»
Народы робко клонят взор
Тебе поют хвалебный хор;
Твои перуны пронеслись -
Всем этим прахом не гордись!
Вот почему стала возможной творческая встреча двух художников при несомненном и качественном различии их художественных идей. Не случайно «Родину» Белинский назвал «пушкинской вещью». Не только строфа «Иные нужны мне картины» из онегинских путешествий, с которой действительно много общего у лермонтовской «Родины» и много различий, поскольку Лермонтов, в отличие от Пушкина, идеализирует народную жизнь, но и самый дух пушкинской поэзии близки Лермонтову. Лермонтов любит Россию не за что-то, а потому что не может! не любить. Эта естественность чувства сродни той простоте и естественности, которой Пушкин дорожил в своих героях. Его Татьяна тоже «русская душою, сама не зная, почему». Позднее Лев Толстой будет удивляться своей Наташе Ростовой: «Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала,- эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой,- этот дух, ( откуда взяла она эти приемы, которые раз ае сЬа1е давно, бы должны были вытеснить? Но дух и приемы были то самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка»
При всем глубоком внимании Лермонтова к реальной действительности антитеза «природа и цивилизация» остается для Лермонтова незыблемой. Это не только расшатывало романтический принцип выражения лирических переживаний, но и создавало почву для его укрепления. Па этой общей основе одинаково свободно могли появляться произведения как реалистического, так и романтического характера. Речь в данном «лучае идет не о синтезе или сппкретичности двух методов, не о слиянии их в один, а о доминирующих тенденциях, которые в целом Определяли реалистический или романтический характер лермонтовских произведений. С этой сточки зрения «Бородино», «Родина» принадлежат к реалистической лирике. И хотя некоторые стороны данных стихотворений обнаруживают очевидную связь с романтическим методом и с романтической поэтикой, все же не эти стороны определяют их художественное содержание.
мыслимый идеал уродливой и не удовлетворяющей сто действительности или где он сосредоточивается на критике современного общества, возникают романтические произведения. |
