«Монологе» от его взглядов в стихотворении «Дума» ?
его. Чувство печали вызвано думами об отсутствии будущего у, поколения, которое слишком много сомневается и бездействует. Бездействие - вот главное, на что Лермонтов в первую очередь обращает внимание. Пассивность и нерешительность вызваны сознанием бесплодности действия. Говоря о «бремени познанья», Лермонтов имеет в виду тяжесть знаний, ничего не дающих для выработки взглядов, для действия. Такие пустые знания тягостны людям. Тягостно для человека и сомнение - тоже характерный признак духовного облика того поколения. Сомнение сопутствует людям в такие времена, когда им неясны дальнейшие пути развития общества или когда уже очевидна бесполезность или неправильность прежних методов действия.
Меж тем, под бременем познанья и сомненья,
В бездействии состарится оно.
«Речи о критике А. Никитенко»: сомнение овладевает умами «во времена переходные, во времена гниения и разложения устаревших стихий общества, когда для людей бывает одно прошедшее, уже отжившее свою жизнь, и еще не наставшее будущее, а настоящего нет».
Удивительно конкретно нарисована в первой строфе настоящая и будущая судьба поколения. Поэт не ставит задачи создать живописный образ - и в строфе почти нет эпитетов; но автору важно охарактеризовать свое поколение как пассивное, бездейственное - о и текст насыщается существительными, обозначающими отвлеченные понятия: познанье, сомненье, бездействие, грядущее. Лермонтов смело вводит их в стих, не боясь обвинения в «не поэтичности» подобных слов. Сила и четкость мысли сообщают стиху ту «алмазную крепость», какую отмечал Белинский. Повторяющаяся в середине строки цезура помогает читать каждую строку двумя дыханиями, что важно для более четкого донесения мысли.
«отцов» - декабристов. Бывшее юным в дни восстания, молодое поколение увидело безрезультатность попытки изменить положение России путем решительного действия и вместо восприятия лучшего опыта «обогатилось» лишь «ошибками» да «поздним умом» своих предшественников. Это вызывает горькое чувство Лермонтова.
Расстановкой слов в стихотворных строчках он подчеркивает, что современное поколение восприняло лишь отрицательную сторону первого выступления революционных дворян. Логическое ударение падает на слова «богаты» и «ошибками». Они стоят первыми в строках, обращая на себя внимание. Односторонняя оценка неудавшегося, но смелого выступления сделала жизнь современников поэта пустой и бессмысленной: перед ними не было цели, к какой нужно было бы стремиться, чтобы сделать свою жизнь нужной и оправданной. Передавая пустоту бездейственного существования, Лермонтов использует двойное сравнение:
Как пир на празднике чужом.
Эти сравнения создают определенную эмоциональную окраску - образы «ровный путь» и «чужой праздник» вызывают у читателя чувство грусти и сожаления. Во второй строфе гипербола «Богаты мы, едва из колыбели» характеризует раннее наступление зрелости поколения, «разбуженного выстрелами на Сенатской площади» (Герцен). Эта мысль получает в четвертой строфе образное воплощение в сравнении-метафоре «тощий плод». Если первые две строфы порождают сожаление о бесполезности существования поколения, то в третьей - печаль автора уступает место негодованию и презрению. Здесь Лермонтов беспощадно обнажает одну из главных причин бездействия: оно определяется страхом перед властью. Четыре строки третьей строфы - это обвинительное заключение, выносимое Лермонтовым поколению 30-х годов. Поэт обвиняет современников в равнодушии. к общественным вопросам («К добру и злу постыдно равнодушны»), в малодушии перед опасностью («Перед опасностью позорно малодушны») и политическом рабстве («И перед властию - презренные рабы»). Лишь два эпитета вводит автор в строфу, уничтожающе характеризуя ими героев «Думы»: они «позорно малодушны» перед опасностью и «презренные рабы» перед властью. Показательно, что последняя строчка этой строфы длительное время не пропускалась цензурой в школьные хрестоматии.
«тощим плодом», который, рано созрев, никому не может принести радости и опадет, когда вокруг него расцветут новые цвета. Автор верит, что они будут радовать «и вкус и глаз», он говорит о «часе красоты», и именно вера в неизбежность его наступления позволяет ему с такой силой и смелостью обнажать пороки современников. Но нельзя не видеть и сочувствия, с каким Лермонтов пишет о своем поколении: «пришлец осиротелый». Сочувствие здесь можно понимать как признание губительного влияния общественных условий на поколение 30-х годов. В. Г. Белинский писал: «... горе тем, кто является в эпоху общественного недуга! Общество живет не годами - веками, а человеку дан миг жизни: общество выздоровеет, а те люди, в которых выразился кризис его болезни, навсегда могут остаться в разрушающем элементе жизни!».
его нравственного упадка и обнищания. Пятая - девятая строфы дают яркую картину того духовного банкротства, к1 какому пришло поколение 30-х годов в результате отказа от общественной борьбы. Здесь Лермонтов отказывается от сдержанности и строгости в выражении своих мыслей и чувств и использует богатые средства поэтической выразительности; яркие метафоры, запоминающиеся эпитеты, образные сравнения. Читателя все больше увлекает сила авторского негодования и мужественность его печали.
Пятая строфа начинается метафорой: «Мы иссушили ум наукою бесплодной», и она возвращает читателя к образу первой строфы: «бремя познанья и сомненья». Наука не развила, не обогатила ум, а иссушила его, потому что не стала средством борьбы за изменение действительности. Отказавшись от борьбы, утаив в себе «надежды лучшие и голос благородный», молодые дворяне 30-х годов обрекли себя на умственное бесплодие.
«чаши наслаждения». Они не успели предаться искренней радости, боясь, что она наскучит, но все равно не смогли сберечь «юных сил». В школе, комментируя эту строфу, можно объяснить, что если в предыдущей строфе Лермонтов говорит об умственном бесплодии, то здесь речь идет о раннем ощущении физической старости, о преждевременной утрате молодости. Ни поэзия, ни искусство не могут взволновать современников Лермонтова, так как они разучились чувствовать: «остаток чувств» таится в них «бесполезным кладом».
Равнодушие поколения раскрывается далее как неспособность к жертвам ни во имя любви, ни во имя ненависти, как отсутствие цельности и искренности в отношениях с людьми: «И ненавидим мы и любим мы случайно». Все это порождает душевный холод, апатию, безразличие ко всему, а затем и полное безверие, неспособность искать счастья ни в настоящем, ни в будущем. Неверие в будущее заставляет молодое поколение с усмешкой относиться и к прошедшему:
И к гробу мы спешим без счастья и без славы,
Глядя насмешливо назад.
Нарисовав полную картину духовного банкротства молодого дворянства 30-х годов, Лермонтов, не прибегая теперь к метафорическому образу, прямо говорит о роли, какую оно сыграет в жизни. Если вначале, понимая трагичность существования человека в эпоху реакции, поэт не мог отказаться от сочувствия молодому поколению, то в оценке роли современников в исторических судьбах России он беспощаден; поэт уверен, что духовно обанкротившееся поколение не сможет ничего оставить миру.
В предпоследнем четверостишии Лермонтов пишет о современниках как о «толпе угрюмой», он знает, что люди будущего скоро забудут о своих предшественниках. Выразителен и оправдан эпитет «угрюмая», подготовленный предшествующей характеристикой поколения,- не умеющего радоваться, скучающего и равнодушного. Метафорический эпитет «плодовитая мысль» перекликается с уже возникавшим образом «бесплодная наука». |
