«душу и сердце». «Душа и сердце» присутствуют в произведениях, где Жуковский говорит о природе.
Природа была неотъемлемой частью в жизни Жуковского. Оставаясь наедине с ней, он находил в природе собеседника, пусть даже молчаливого. Жизнь природы очень таинственна, ее можно понять, разгадать. Жизнь Жуковского тоже была таинственна.
«Море», написанное в 1822 г. Поэт, рисуя морской пейзаж, постоянно приводит сопоставление мира природного и человеческого. Читатель видит безвольное море, светлое небо, соседствующее с темными тучами. Лирический герой очарован изменениями, происходящими в природных стихиях. Море близко состоянию души поэта. Оно олицетворяет собой плен, печаль, тоску. Жуковский, как и прежде, любит гармонию, восхищен согласием моря и неба. Но эта любовь не к покою, а к движению:
«Ты живо; ты дышишь; смятенный любовью,
».
«Безмолвное», «лазурное» море названо тут же «бездной», оно несет не успокоение, а тревогу вопросов, в нем есть «глубокая тайна». Слияние моря и неба обманчиво.
У Жуковского пейзаж связан с психологическим состоянием. Пейзаж и переживания сливаются в одно. Его ранняя элегия «Вечер» еще близка сентиментализму. Покой природы, замирающей в вечерней тишине, отраден для поэта. При зыбком блеске луны поэту вспоминается друзей «священных круг», песни пламени и музам, и свободе». В ночи человек чувствует свое одиночество: «Лишенный спутников, Влача сомнений груз, Разочарованной душою...» Но, заглянув в мир тайны, поэт спешит признать очарование реальной жизни, приветствует восход дневного светила:
«... лиру оглася со свирелью пастухов,
Поет Светила возрожденья!»
меркнущей природой, так человек угасает и все же остается жить в воспоминаниях. Мир не разрушен конфликтами. Солнце, заходящее в первой части элегии, восходит в последней и отодвигает неверный, мерцающий, таинственный свет луны. Но все же печаль преобладает в этом стихотворении.
В стихотворениях и элегиях Жуковского про природу мы видим и общность настроения, художественных образов, и отличие грусти сентиментализма от горечи романтизма, большую глубину чувств, грозящую взрывом страстей, в романтическом произведении. |
