«Идиот» - это последняя попытка Достоевского воплотить социально-утопический идеал: князь Мышкин призван преодолеть окружающее зло и насилие, жестокие страсти и корыстолюбие одной лишь проповедью самосовершенствования и личным примером. Он верит, что, когда все люди будут жить «главное умом», они сразу же окажутся в раю. Тем не менее, реалистический метод изображения вступил в разногласие с первоначальной авторской задачей, «художественность» победила «тенденцию». Несмотря на благодатное влияние, оказанное им на Бурковского, Колю Волгина, Евгения Павловича и др., фактические следствия «деятельности» князя угнетающе печальные: погибает Анастасия Филипповна, внутренне сломлена Аглая, становится убийцей Рогожин, умирает, бунтуя против мирового порядка Ипполит. «Рай на земле не легко достается...» - справедливо делает замечание Мышкину князь Щ.
«живой жизни», где является красотой «нормальность, здоровье», недостаточно для возрождения. Красота не в силах «спасти мир» - она сама нуждается в спасении, искажается и перерождается, убеждает Достоевский на примере судеб Анастасии Филипповны и Аглаи. «И вот идея «Идиота» почти сработала», - констатирует Достоевский, заканчивая работу над романом.
«рая на земле». Отныне Достоевский более детально вглядывается в собственное христианское учение о судьбах мира и человечества, что обозначилось на трех следующих романах, которые во многих моментах выросли из невоплощенного «Жития великого грешника» (планы 1869-1870 г. г.).
«миллион», социально-утопическую мечту об устройстве счастья человечества ценой неминуемого отказа от свободы личности, «человекобога» и атеизм, - прежде чем найти настоящий идеал в единении с божественной правдой. «Главный вопрос, который будет проходить через все части, - существование Бога», - писал Достоевский. Но химерическое объединение утопических и православных взглядов сохранится даже в последних произведениях писателя. Замысел «Бесов» был вызван раздумьями Достоевского о цели и деятельности подпольного революционного общества, возглавляемого С. Нечаевым, крайней нигилистической программой которого было возражение всех произведенных историей морально-этических норм, всеобщее уничтожение.
«великом грешнике» Ставрогине, пронизанный апокалипсической символикой. Как воплощение умственного и низкоестественного демонического начала, этот герой появляется в произведении в образе внутреннего кризиса: продолжать идти путем зла некуда - жизненные силы исчерпаны, впереди лишь небытие. Он увлечен «новой мыслью» - угомонить гордыню, стать на путь епитимьи, ее воскресение. Отсюда намерение объявить о браке, не мстить за пощечину Шатову и т. п.
«мыслью» делают эти попытки напрасными: «спастись» лишь своими силами, без Божьей помощи, человек, согласно христианско-церковному учению, которое здесь разделяет и Достоевский, не может. И если Ставрогин, имея «безграничную» силу, не в силах ничего изменить в своей судьбе, то тем более обречены обычные люди, которые находятся в зоне его влияния: гибель Шагова, Кириллова, Лизы Тушиной и др. закономерная. Сатанизм главного героя проявляется и в особом эстетизме. «Вы на двух полюсах... нашли совпадение красоты, одинаковость наслаждения», - делает замечание Ставрогину Шатов. В насилии над Матрешей, в бракосочетании с Лябядкиной - гадкий, подлый, безобразный «полюс».
«Премудрого змея» не только размышления, а и эстетизм: неудача исповеди у святого старца Тихона связана со страхом казаться смешным и жалким, что вместе с раскаянием вызывает у Ставрогина последний приступ пренебрежения и злости к людям. В «Бесах» Достоевский окончательно нашел ту своеобразную манеру рассказа - не от автора, не от главного героя, а от хроникера-очевидца, который не знает внутренних событий, - которая перейдет потом в «Подросток» и «Братья Карамазовы». Это помогло писателю достичь видимой объективности изложения и вместе с тем сохранить таинственность и сюжетную увлекательность.
а в 1877 г. купили скромную дачу. В Старой Руссе Достоевский почти целиком написал романы «Подросток» и «Братья Карамазовы», много разделов «Дневника писателя», «Слово о Пушкине». С 1873 г. Достоевский стал ответственным редактором журнала «Гражданин», в котором начал публиковать «Дневник писателя», своеобразный моножурнал, где откликался на важные тогдашние политические события, анализировал ход судебных процессов, ставил актуальные моральные вопросы.
Откровенная публицистика и прямой отзыв на события пересекались в «Дневнике» с художественными произведениями, которые приобрели самостоятельное значение: «Мальчик у Христа на елке», «Сон смешного человечка» и др. Автор «Дневника» постепенно становился учителем жизни для тысяч россиян. Он состоял в переписке со многими людьми, принимал многочисленных посетителей. Издание «Дневника» прервалось в годы работы над романами «Подросток» (1874-1875) и «Братья Карамазовиы (1878- 1879), но все время возобновлялось и продолжалось вплоть до января 1881 г. Как и предыдущие, роман «Подросток» посвящен настоящему и будущему России, но акцент здесь перемещен на будущее. Герой-Рассказчик - юноша, «подросток».
«идея» доминирует в нем и его ровесниках, зависят дальнейшие судьбы страны. Разнообразные люди окружают Аркадия. Это, прежде всего его отец Версилов, русский аристократ, который поднялся к вершинам европейской культуры, но оторван от национальных корней. Тем не менее, он как бесценное зернышко носит в душе «русскую идею» - способность «всемирного переживания за все». Как и другие гуманистические искатели социальной справедливости, Версилов также пришел в восхищение мечтой о «золотом веке», без которого «народы не хотят жить и не могут даже умереть!».
«ошибкой человечества», и его мысль о «золотом веке» по сути своей глубоко пессимистическая.
«законного» отца, «народного святого» Макара, является тем «стволом», двигаясь по которому жизненные соки могут насытить почти засохшую крону дворянской культуры. В мае 1878 г. писатель вместе с В. Соловьевым осуществил поездку в ковельскую пустыню, во время которой сообщил спутнику главную мысль будущего романа «Братья Карамазовы» - «церковь» как положительный общественный идеал. «Церковь» Достоевский трактовал как любовное братство людей, в котором «каждый перед всеми за все виновен. Не знают лишь этого люди, а если бы узнали - сейчас был бы рай!».
Так «давняя мечта» о «золотом веке», вопреки всему сохраняясь в основных чертах, перерастает в возложение надежд на «царство Бога», осуществление которого на земле зависит от морального состояния людей. В конкретный эмпирический мир романа постоянно врываются «миры иные», жизнь Бог и дьявола, появляется мистический ореол, «фантастика»: например, удивительное преобразование Алеши, который целует землю, или разговор Ивана Федоровича с Чертом. |
