«Преступление и наказание» для русской литературы
«Преступление и наказание» (1866), в котором отобразился весь сложный и противоречивый путь его внутренних поисков. В центре нового произведения - преступление, идеологическое убийство. «Молодой мужчина, исключенный из студентов университета, ... который жил в крайней нужде, из-за легкомысленности, из-за хлипкости в понятиях попал под влияние определенных странных «незаконченных» идей, которые носятся в воздухе, решился выйти из скверного своего положения» - убить и обворовать старуху-ростовщицу, никчемную «вошь».
«теории» о двух категориях людей, стремится проверить, к какой из них принадлежит он. Те избранники, которые «имеют право», «люди-боги», могут позволить себе переступить через моральные нормы, написанные для «низшего» большинства.
«незаконченных» идей западного происхождения появляются мысли о революционном насилии ради социальной справедливости («кровь по совести») и гордая «идея Наполеона».
«живой жизни», что питается от русских национальных, «истинно христианских» корней, так как Европа, считает писатель, забыла настоящего Христа и потому оторвалась от источников бытия. Все идеи, которые идут оттуда (как, например, буржуазный утилитаризм Лужина, «коммунистическое» сожительство Лебезятникова, «наполеонизм» Раскольникова) имеют разрушительный, нигилистический характер. После совершенного преступления Раскольников решает заявить на себя, «чтобы хоть погибнуть на каторге, но примкнуть снова к людям... Закон правды и человеческой природы взяли свое...». Соня Мармеладова и Свидригайлов олицетворяют полюса возможного развития личности центрального героя. Смирная и жертвенная Соня, которая живет по евангельским заповедям, направляет Раскольникова на путь раскаяния, отказа от «теории», соединения с людьми и жизнью.
«тот, который переступил» и при этом способен роскошествовать и наслаждаться жизнью. Самоубийство Свидригайлова - доказательство неминуемой губительности аморализма - и стало для Раскольникова последним толчком к признанию. Трагедия Родиона разворачивается на фоне безмерных страданий «униженных и оскорбленных» жителей Петербурга. Антибуржуазный пафос романа проявился и в сочувственном изображении быта бедняков (семей Мармеладовых и Раскольниковых), и в резком осуждении больших и мелких хищников (Алены Ивановны, вдовы Ресслих, Коха, Лужина и др.), и в острой постановке тем алкоголизма и проституции.
«психологический процесс преступления», и здесь ярко проявилась своеобразность психологизма писателя, которая определяется прежде всего двойственностью духовно-морального ядра героя-«человекобога», столкновением в нем «незыблемых идей» и «несовместимых» чувств. Для Достоевского является чужой текучая «диалектика души», построенная на полутонах. Психологический рисунок зависит не от внутренних влияний «среды», а от внутренних толчков духовных импульсов, которые прорываются в сферу души. «Преступление и наказание» открывает новый, высший этап творчества Достоевского.
и незавершенность героя и его «слова», которое может до конца развить свою внутреннюю логику в условиях полифонического замысла: «... немногочисленность характеров и роль в едином объективном мире... а именно многочисленность равноправных разумов с их мирами объединяется здесь».
«Преступлением и наказанием» была временно прервана из-за необходимости выполнения условий кабальной сделки с книгоиздателем Стеловским.
«Преступлении и наказании» человек-«универсал» был показан в основном на отрицательном полюсе своей «обширности». В «Идиоте» автор поставил перед собой противоположную задачу - «изобразить целиком замечательного человека». Это была идея «старая и любимая», которая возвращалась к предыдущему «розовому» мировоззрению писателя. «В мире есть лишь одно положительно-замечательное лицо - Христос», из-за этого главный герой сориентирован прежде всего на его образ.
«Идиоте» это в большей мере гуманистический, а не церковно-православный Христос, идеальный человек, а не Бог, который проявляется и в постоянном стремлении «князя Христа» Мышкина создать «земной рай» (например, любовное братство детей в Швейцарии), и в акцентировании его человеческой природы («обширности», т. е. рядом с просветленностью, переживание чуждости мира и людей, «двойных мыслей», стыдливости из-за неравнодушия к оценкам других людей и т. п.), и в его двойственности (в эмпирическом плане - «смешной дурак», «идиот»; в метафизическом - мудрец и проповедник), и в явном перекликании образа героя с «естественным человеком» Ж. Ж. Руссо. |
