"возлюби Господа Бога" и "возлюби ближнего своего как самого себя" (Марк, 12:30 - 31). Исполнение этих заповедей называют верой действенной. Верить в Бога, верить в осуществимость абсолютного добра - значит любить Его. Любовь к ближнему невозможна без веры в Бога. Ближний же - личность каждого отдельного человека, а не все человечество. Спасение даруется свыше по вере, «верою спасены будете», но вера подразумевает любовь - agaph - к Богу и ближнему. Учение апостола Павла об оправдании верой, а также Иакова - об оправдании делами не противоречат одно другому. «Вера без дел мертва», то есть, вера без любви мертва, а в основе любого благодеяния должна быть именно любовь к Богу. Подобная вера приносит любовь к ближнему, потому что в ближнем лик Христов, лик Божий; вера побуждает к добру и этим является созидательной силой.
«будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек» (Филиппийцам). Кроме того Единственного, нет совершенных верующих. Сойдя к человекам, сам Он был олицетворением Добра, в нем вера и любовь - одно и то же , понятия взаимозаменяемые. Поэтому Христос - идеал. «Он нагляден, сразу понятен сердцу и вместе с тем невыразим и полон тайны , - пишет Б. Вышеславцев, рассуждая о записи в дневнике Достоевского от 16 апреля 1864 года, - Он есть полнота жизни, красота и завершенность («синтетическая натура Христа изумительна», - словами Достоевского)». «Коли веришь во Христа, то и жить будешь вовек», - пишет Достоевский, понимая, что в христианстве бессмертие возможно через Христа.
«учение Христа есть «благая весть» (Евангелие) о Царстве Божем». В основе Царства Божия - «любовь к Богу и ко всем тварям» («тварь» - творение, сотворенное Богом). Предназначается оно для всех, удостоенных спасения, а удостоен каждый, даже субъективно считающий себя недостойным. «Строение этого Царства, духовные свойства и тела лиц, находящихся в нем, глубоко отличны от свойств нашего царства бытия». Царство Божие теократично, то есть, глава его - Бог, Иисус Христос, идеал и начало всего. Воплощение Царства Божия как формы теократии, «скинии Бога с человеками», «Царства славы, имеющего быть в последний день» (14, с. 777) будет осуществимо, когда «прежнее небо и прежняя земля минуют» (Откр. Иоанна., 21:1) - в конце веков.
«Ищите прежде Царства Божия и правды его», так как оно - абсолютная ценность и «на его основе человек неуклонно воспитывается в уважении и любви ко всякой личности». В «Дневнике писателя за 1876 год» Достоевский между прочим пишет: «... Я всего только хотел бы, чтоб все мы стали немного получше. Желание самое скромное, но, увы, и самое идеальное. Я неисправимый идеалист: я ищу святынь, я люблю их, мое сердце их жаждет, потому что я так создан, что не могу жить без святынь, но все же я хотел бы святынь хоть капельку посвятее; не то стоит ли им поклоняться?». Достоевский называет себя «идеалистом» не в философском смысле, а за стремление к «идеальному», к воплощению идеала. «Святыни для него и есть «идеальное» - воплощенный идеал», то есть то, «что европейская философия того времени называла ценностями». Для Достоевского ценности - «предмет веры и любви». Как ценность, Царство Божие присуще всем, принявшим Христа, главу Царства.
«Царство Божие внутри вас есть». Но «все внутреннее всегда воплощено, то есть выражено и вовне». Таким образом, Царство Божие - своеобразная область бытия, «мир иной», «существующий и внутри духовной жизни членов его, и вне ее». По словам Лосского, Достоевский понимал, что христианское мировоззрение требует учения о Царстве Божием как особом типе абсолютно совершенного бытия. Соприкосновение же с «мирами иными» особенно важно для Достоевского, о чем писатель говорит в романе «Братья Карамазовы» устами старца Зосимы: «На земле же воистину мы как бы блуждаем, и не было бы драгоценного Христова образа перед нами, то погибли бы мы и заблудились совсем, как род человеческий перед потопом. Многое на земле от нас сокрыто, но взамен того даровано нам тайное сокровенное ощущение живой связи нашей с миром иным, с миром горним и высшим , да и корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных. Вот почему и говорят философы, что сущность вещей нельзя постичь на земле. Бог взял семена из миров иных и посеял на сей земле и взрастил сад свой и взошло все, что могло взойти, но взращенное живет и живо лишь чувством соприкосновения своего таинственным мирам иным; если ослабевает или уничтожается в тебе сие чувство, то умирает и взращенное в тебе. Тогда станешь к жизни равнодушен и даже возненавидишь ее».
В определенной мере «соприкосновение с мирами иными» преображает. Воскресение же, согласно идеям Лосского, есть переход от земной жизни к Царству Божию. Запись Достоевского от 16 апреля 1864 года, найденная Вышеславцевым, имеет большое значение в понимании мировоззрения писателя. Федор Михайлович пишет:»Антихристы ошибаются, опровергая христианство следующим основным пунктом опровержения: «Отчего же христианство не царит на земле, если оно истинно; отчего же человек до сих пор страдает, а не делается братом друг другу?» Да очень понятно почему: потому что это идеал будущей окончательной жизни человека, а на земле человек в состоянии переходном. Это будет, но будет после достижения цели, когда человек переродится по законам природы окончательно в другую натуру... Сам Христос проповедовал свое учение как идеал, сам предрек, что до конца мира будет борьба и развитие (учение)... потому что на земле жизнь развивается, а там - бытие полное синтетически, наслаждающееся и наполненное...». Следовательно, последняя степень развития личности - ее полное преображение в идеал Христов (то есть воскресение с последующим обожение) и пребывание в Царстве Божием («будущая окончательная жизнь»).
«миры иные»), грядущее теократическое совершенное общество сверхбиологичных (по выражению Лосского) существ, а так же абсолютная ценность, заключающаяся в идеале любви и добра. Развитие, ведущее к Царству Божию и вечной жизни в нем придает смысл страданиям, которые испытывает человек в земной жизни, пока не исполнил «стремления к идеалу». Но не следует утверждать, что Царство Небесное - всего лишь награда за какие-то поступки, совершенные в земной жизни - это искажение идеи.
«Миросозерцание Достоевского» Н. А. Бердяев пишет: «Достоевского мучит не столько тема о Боге, сколько тема о человеке и его судьбе». Вопрос о человеческой судьбе - вопрос о достижении Царства Божия или, иными словами, о «местоположении» человека на его пути к Богу, Его Царству (то есть, окончание жизни этой указывает, где человек: в Царстве ли, далеко ли от него). |
