Ирония в творчестве А. С. Пушкина 1826-1836 гг.
Ирония - ж. греч. Речь, которой смысл или значение противоположно буквальному смыслу слова; насмешливая похвала, одобрение, выражающее порицание; глумь.
«Русский Язык» 1979г.
– ж. Тонкая насмешка, выраженная в скрытой форме.
«Русский Язык» 1981г.
Однажды на вечеринке на вопрос, как он себя чувствует, Пушкин ответил, не долго думая: «и кюхельбеккерно и тошно». Обладатель оскорбленной первым определением фамилии тот час же вызвал обидчика на дуэль, а тот, вообще говоря, отчаянный задира (говорят, гадалка предсказала Пушкину смерть на дуэли, после чего он постоянно испытывал судьбу), не смел возражать. Драться решили на пистолетах. Выехали загород. Пока готовились к поединку, Пушкин все увещевал Дельвига, стоявшего рядом с Кюхельбеккером: «Смотрите, как бы он не попал вам в голову! Идите лучше ко мне, здесь значительно безопаснее», тем самым намекая на меткость противника. Вспыльчивый Кюхельбеккер настолько разволновался, что, размахивая пистолетом, прострелил-таки Дельвигу шляпу…
лишь некоторые из них – проявление доброжелательности и юмора по отношению к своим героям. В подавляющем же большинстве своем – это ирония, иногда чрезвычайно горькая и едкая.
«Евгений Онегин», поэмы «Медный Всадник» и «Полтава», «Повести Белкина», «Пиковая Дама», четыре драматических «Маленькие Трагедии», романы «Дубровский» и «Капитанская Дочка» и т. д.
При рассмотрении темы будет удобнее следовать не произведениям, но направленности, которую получила ирония в процессе творчества. Мишенями для острот поэта стали общество и любовь, смерть и просвещение, монархи и друзья. Кроме того, достаточно часто ирония оказывается одной, обычно самой яркой, из красок, с помощью которых Пушкин обрисовывает своих героев.
СМЕРТЬ
«повести Белкина» «Выстрел»: «Он всегда шутит, графиня, - отвечал ей Сильвио; - однажды дал он мне шутя пощечину, шутя прострелил мне вот эту фуражку, шутя дал сейчас по мне промах; теперь и мне пришла охота пошутить…»1. Мы можем заметить, что, не лишенная трагизма, ирония в устах героя, находящегося в экстремальной ситуации, значительно поднимает героя в глазах читателя. Мы можем сделать заключение, что, видимо, это мужественный человек, ведь только мужественный может найти в себе силы призвать чувство юмора в трудную минуту.
«повести Белкина» «Гробовщик» ирония по поводу смерти почти повсюду. На этой горькой и не всегда тактичной иронии и построена повесть. «Он разрешал молчание разве только для того, чтобы журить своих дочерей, когда заставал их без дела глазеющих в окно на прохожих, или чтоб запрашивать за свои произведения преувеличенную цену у тех, который имели несчастие (а иногда и удовольствие) в них нуждаться»2.
ОБЩЕСТВО
В своем незаконченном историческом романе «Арап Петра Великого» Пушкин, вырисовывая французское общество, добавляет частицу иронии в этот обобщенный портрет: «Между тем общества представляли картину самую занимательную. Образованность и потребность веселиться сблизили все состояния. Богатство, любезность, слава, таланты, самая странность, все, что подавало пищу любопытству или обещало удовольствие, было принято с одинаковой благосклонностию. Литература, ученость и философия оставляли тихий свой кабинет и являлись в кругу большего света угождать моде... Женщины царствовали, но уже не требовали обожания (выделение мое – авт.)» 3
«Столь же долго не мог я привыкнуть и к тому, чтоб разборчивый холоп обносил меня блюдом на губернаторском обеде. Ныне то и другое кажется мне в порядке вещей. В самом деле, что было бы с нами, если бы вместо общеупотребительного правила: чин чина почитай, ввелось в употребление другое: ? Какие возникли бы споры! И слуги с кого начинали бы кушание подавать?»4 Здесь мы видим прозрачный намек на несоответствие чина с умственными способностями его носителя.
Поведение современных ему помещиков Александр Сергеевич также не обходит вниманием. В повести «Барышня-Крестьянка» он, описывая встречу двух поссорившихся помещиков, говорит следующие слова: «Делать нечего. Муромский, как образованный европеец, подъехал к своему противнику и учтиво его приветствовал. Берестов отвечал с таким же усердием, с каковым цепной медведь кланяется господам по приказанию своего вожатого… Муромский не мог отказаться, ибо чувствовал себя обязанным, и таким образом Берестов возвратился домой со славою, затравив зайца и ведя своего противника раненым и почти военнопленным»5. Нравы поместного дворянства поэт справедливо осмеивает, как пороки общества в целом.
Вот как описывается окружение села Горюхина: «Страна, по имени столицы своей Горюхином называемая, занимает на земном шаре более 240 десятин. Число жителей простирается до 63 душ. К северу граничит она с деревнями Дериуховом и Перкуховом, коего обитатели бедны, тощи и малорослы, а гордые владельцы преданы воинственному упражнению заячьей охоты. К югу река Сивка отделяет ее от владений карачевских вольных хлебопашцев – соседей беспокойных, известных буйной жестокостию нравов. К западу облегают ее цветущие поля захарьинские, благоденствующие под властью мудрых и просвещенных помещиков. К востоку примыкает она к диким, необитаемым местам, к непроходимому болоту, где произрастает одна клюква, где раздается лишь однообразное кваканье лягушек и где суеверное предание предполагает быть обиталищу некоего беса»6. Здесь ирония перерастает в сатиру. Это обобщенный образ России, пусть утрированный, но тем не менее горький.
В повести «Рославлев» очень удачно сопоставлены материальные интересы «маменек», заинтересованных повыгоднее выдать дочек замуж, с патриотизмом. «Приезд государя усугубил общее волнение. Восторг патриотизма овладел наконец и высшим обществом. Гостиные превратились в палаты прений. Везде толковали о патриотических пожертвованиях. Повторяли бессмертную речь молодого графа Мамонова, пожертвовавшего своим имением. Некоторые маменьки после того заметили, что граф уже не такое завидный жених, но все мы были от него в восхищении»7.
В «Езерском» Пушкин легко, словно играючи, говорит о серьезных вещах, показывая настоящую причину падения интереса его поколения к деяниям предков.
«Кто б ни был ваш родоначальник,
Мстислав Удалый, иль Ермак,
Или Митюшка целовальник,
Вам все равно – конечно так,
Вы презираете отцами,
Их древней славою, правами
Великодушно и умно,
Вы отреклись от них давно,
Прямого просвещенья ради,
Гордясь, как общей пользы друг,
Ценою собственных заслуг,
Туда, где дед ваш не бывал»8.
Роман в стихах «Евгений Онегин» просто таки пестрит ироническими выпадами в сторону современного поэту общества. Вот лишь один пример, в котором он говорит о недалекости светских господ:
Острижен по последней моде,
Как dandy лондонский одет –
И наконец увидел свет.
Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал;
Легко мазурку танцевал
И кланялся непринужденно;
Чего ж вам больше? Свет решил,
»9.
вряд ли можно сказать, что эта тема для поэта была столь серьезна и непогрешима.
«Выстрел», автор говорит: «Марья Гавриловна была воспитана на французских романах и, следовательно, была влюблена»10, также не забывая намекнуть, что подобное явление, видимо, существует в масштабах всего общества.
Семейные отношения времени поэта также являются поводом для иронии. «Семнадцати лет, при выходе ее из монастыря, выдали ее за человека, которого она не успела полюбить и который впоследствии никогда об этом не заботился»11. («Арап Петра Великого») А вот как описывается процесс угадывания жениха Наташи:
«- Батюшка-братец, - отвечала старушка, - как нам угадать? Мало ли женихов при дворе: всякий рад взять за себя твою Наташу. Долгорукий, что ли?
- Нет, не Долгорукий.
- Да и Бог с ним: больно спесив. Шеин, Троекуров?
- Да и мне они не по сердцу: ветрогоны, слишком понабрались немецкого духу. Ну так Милославский?
- Нет, не он.
- И Бог с ним: богат, да глуп…»12
И еще о любви:
«Любите самого себя,
Предмет достойный: ничего
Любезней, верно, нет его»13.
«Евгений Онегин»)
ПРОСВЕЩЕНИЕ
«Таким образом достиг я шестнадцатилетнего возраста, оставаясь при первоначальном моем образовании и играя в лапту с моими потешными, единственная наука, в коей приобрел я достаточное познание во время пребывания моего в пансионе»14.(«История села Горюхина») Об уровне образования в дворянских семьях поэт все чаще отзывается отрицательно: «Звание литератора всегда казалось для меня самым завидным. Родители мои, люди почтенные, но простые и воспитанные по-старинному, никогда ничего не читывали, и во всем доме, кроме Азбуки, купленной для меня, календарей и Новейшего письмовника, никаких книг не находилось»15. («История села Горюхина») Или из «Капитанской дочки»: «С пятилетнего возраста отдан я был на руки стремянному Савельечу, за трезвое поведение пожалованному мне в дядьки. Под его надзором на двенадцатом году жизни я выучился русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля. В это время батюшка нанял для меня француза, мосье Бопре, которого выписали из Москвы вместе с годовым запасом вина и прованского масла»16. Из вышеприведенных отрывков пушкинской прозы мы можем судить об отношении к просвещению в России в то время. Родители не заботились о том, чтобы их дети получили хорошее образование, пуская все на самотек, и это приводило к тому, что молодых дворян учили играть в лапту или же «судить о свойствах борзого кобеля, а не наукам.
«Евгения Онегина»:
«Я знаю: дам хотят заставить
Читать по-русски, право, страх!
Могу ли их себе представить
С «Благонамеренным» в руках!
Я шлюсь на вас, мои поэты;
Не правда ль: милые предметы,
Которым за свои грехи,
Писали втайне мы стихи…
Владея слабо и с трудом,
Его так мило искажали,
И в их устах язык чужой
»17
МОНАРХИ
– городом Санкт Петербургом. Вот как описывается город Петра в незаконченном историческом романе “Арап Петра Великого”: “Дома казались наскоро построены. Во всем городе не было ничего великолепного, кроме Невы, не украшенной еще гранитною рамой…”18
Весьма странное отношение Петра к собственному чину также не ускользает от внимания Пушкина: “На другой день Петр по своему обещанию разбудил Ибрагима и поздравил его капитан-лейтенантом бомбардирской роты Преображенского полка, в коей сам был капитаном”19.
ОБРАЗЫ
Довольно часто ирония является важным инструментом для раскрытия образа того или иного героя. Вот как, например это происходит в повести «Дубровский»: «Приводили обыкновенно новичка к дверям этой комнаты, нечаянно вталкивали его к медведю, двери запирались, и несчастную жертву оставляли наедине с косматым пустынником... Таковы были благородные увеселения русского барина!»20 «Избалованный всем, что только окружало его, он привык давать полную волю всем порывам пылкого своего нрава и всем затеям довольно ограниченного ума. Несмотря на необыкновенную силу физических способностей, он раза два в неделю страдал от обжорства и каждый вечер бывал навеселе»21. Эти две цитаты достаточно ярко характеризуют Кирила Петровича Троекурова, и если первая только намекает на его избалованность, то вторая почти открыто кричит об этом. Часто герой характеризуется иронией со слов других персонажей: «Ахти, Егоровна, - сказал дьячок, - да как у Григорья-то язык повернулся; я скорее соглашусь, кажется, лаять на владыку, чем косо взглянуть на Кирила Петровича. Как увидишь его, страх и трепет и краплет пот, а спина-то сама так и гнется, так и гнется…»22 Разве после таких речей можно говорить об уважении, здесь только страх.
«Он вел жизнь самую рассеянную; торчал на всех балах, объедался на всех дипломатических обедах, и на всяком званом вечере был так же неизбежим, как резановское мороженое»23 – так описывает Александр Сергеевич Чарского в «Египетских ночах».
«Пиковая дама»: «Барышня подняла голову и сделала знак молодому человеку. Он вспомнил, что от старой графини таили смерть ее ровесниц и закусил губу. Но графиня услышала весть, для нее новую, с большим радушием.
– сказала она, - а я так и знала! Мы вместе были пожалованы во фрейлины, и когда мы представились, то государыня…
»24.
Тот же прием усматривается и в случае отношений Лизаветы Ивановны с Германом: «Лизаветы Ивановна ее не слушала. Возвратясь домой, она побежала в свою комнату, вынула из-за перчатки письма: оно не было запечатано. Лизавета Ивановна его прочитала. Письмо содержало в себе признание в любви: оно было нежно, почтительно и слово в слово взято из немецкого романа. Но Лизавета Ивановна по-немецки не умела и была очень им довольна»25.
«Две неподвижные идеи не могут вместе сосуществовать в нравственной природе, так же, как два тела не могут в физическом мире занимать одно и то же место, тройка, семерка, туз – скоро заслонили в воображении Германа образ мертвой старухи»26.
Иронизирует Александр Сергеевич и по поводу поэтов: «Несмотря на великие преимущества, коими пользуются стихотворцы (признаться: кроме права ставить винительный падеж вместо родительного и еще кой-каких так называемых поэтических вольностей, мы никаких особенных преимуществ за русскими стихотворцами не замечаем)…»27 Здесь Пушкин не лишен и самоиронии.
С помощью иронии в описании размещения Петра в крепости Пушкин показывает скрытые стороны характера капитанши в повести «Капитанская дочка»: «В эту минуту вошел урядник, молодой и статный казак.
- Максимыч! – сказала капитанша. – Отведи г. офицеру квартиру, да почище.
- Слушаю, Василиса Егоровна, - отвечал урядник. – Не поместить ли его благородие к Ивану Полежаеву?
… как ваше имя отчество, мой Батюшка? Петр Андреич?.. Отведи Петра Андреича к Семену Кузову, он, мошенник, лошадь свою пустил ко мне в огород…»28
«Евгений Онегин». Вот как автор рисует окружение, в котором приходится вращаться главному герою:
«…К покойнику со всех сторон
Съезжались недруги и други,
Охотники до похорон.
Покойника похоронили.
Попы и гости ели, пили
И после важно разошлись,
Как будто делом занялись»29.
А вот московское общество:
«Тут был, однако, цвет столицы,
Везде встречаемые лица.
Необходимые глупцы»30.
«Пиковая Дама» – произведение-насмешка над всеми, кто ведет жизнь игрока, над жаждой легкого обогащения.
Чаще ирония высказывается автором через своих героев, но есть и ирония самого автора. Например, роман «Арап Петра Великого» просто-таки насыщен авторской иронией, равно как и роман в стихах «Евгений Онегин» очень богат ироничными авторскими отступлениями от основного повествования.
Почти полностью ирония отсутствует в драматургии Пушкина. Трагедии чрезвычайно бедны скрытой насмешкой. Видимо, Александр Сергеевич вполне справедливо считал иронию неуместной в этом жанре, прибегая к другим выразительным средствам.
1 Пушкин А. С. Сочинения в трех томах – Москва, 1986
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
– Москва, 1986
2. Поспелов С. И. От Крылова до Чехова – Москва, 1985
3. Эйдельман Н. Я. Пушкин – Москва, 1984
4. Орлов П. А. История русской литературы XIX в. – Москва, 1991
5. Ожегов С. И. Словарь русского языка. – Москва, 1981
– Москва, 1979
|
